– Точно?

– Да. Да! – Грэм улыбнулся. – Я… ну… у меня все лучше, чем просто в порядке. Я чувствую себя прекрасно. Как уже говорил, я стал чище. Не знаю, что ты там сделал, дружище, но это было что-то! Такое ощущение, будто из меня выдернули огромный осколок. Странный ты парень, Оливер… Прости, что я старался обосрать твою жизнь.

– Все хорошо. У нас… все получилось. Я правда очень сочувствую насчет руки и надеюсь, что скоро она заживет.

– Возможно, ты прав. Я не могу вечно играть в бейсбол. Наверное, меня просто бесило все, что не в моей власти, и то, что я не могу играть в бейсбол, означало, что я стал ничем, а поскольку отец дышал мне в затылок, называл кретином и избивал до полусмерти, я просто захотел получить власть хоть над чем-нибудь и, наверное, решил издеваться над тобой, вместо того чтобы решать свои проблемы, решил демонстрировать свою силу, хотя никакой силы у меня не было, и… и… и… кажется, сейчас я высказываю вслух все то, что действительно думаю. Опять же, как будто под кайфом. Это психотерапия? Очень похоже на психотерапию. – Рассмеявшись, Грэм запрокинул голову. – Твою мать, Оливер, ну и странное у меня сейчас ощущение!

«Да, точно, и у меня», – мысленно согласился с ним Олли.

– Спасибо, – сказал он вслух.

– Надеюсь, твоего отца найдут.

– И я тоже. Мне его очень не хватает.

– Не сомневаюсь. – У Грэма на лице мелькнула грусть. – Мне тоже не хватает моего. Когда-то он был другим, нормальным. А может, я просто не видел, кто он на самом деле…

– Что происходит сейчас?

– Между нами? Не знаю. Не собираюсь позволять ему и дальше заниматься тем, чем он занимается. Будет нелегко. Но я должен собраться с силами и изменить это. Что же касается нас с тобой…

– Да?

– Увидимся в школе.

– Договорились.

– Ты не такой, как другие, знаешь?

– Наверное, до сегодняшнего дня я по-настоящему это не понимал.

– До встречи, Олли.

– До встречи, Грэм.