– Сейчас тебя возит Калеб, а Калеб нам нравится, помнишь?
– Я не могу вечно зависеть от Калеба.
– Фух. Боже… Я стала старой? Черт, я действительно становлюсь старой. Олли, ты обязательно должен был вывалить на меня это сегодня? Шестнадцатилетний сын. Водит машину. Водит машину!
– Вовсе ты не старая. Просто я… взрослею.
Мэдди воткнула в землю совок.
– Время движется для всех нас, парень. Господи, ладно… Итак, два из трех. Пока ничего. Кстати, а почему бы нам не остановиться на этом? О третьей вещи пока забудем; напомнишь через год, а лучше через три.
– Я точно знаю, где ты будешь учить меня водить.
И как раз в этот момент, словно по заказу, на дорожке показался пикап.
Машина Фиги.
– С этим придется подождать, – сказала Мэдди, вставая.
Она махнула Оливеру, и они направились встречать Фигу. Тот поставил машину и вылез из нее, немного поморщившись, – раны, полученные в ту ночь в чертовом парке, едва не прикончили его. На самом деле Фига тогда решил, что уже умер, – даже рассказал, как лежал на земле и смотрел вверх, на то, что он посчитал схваткой дьявола с ангелами, ниспосланными богом. Крылатые существа налетали на черную корчащуюся массу, отрывая от нее клочья.
Фига крепко обнял Мэдди. Затем пожал руку Оливеру.
– У меня обеденный перерыв. Решил заскочить к вам, поделиться последними новостями.
На лице у Мэдди расплылась улыбка, стремительно, словно лесной пожар.
– Знаешь, Фига, пусть это будут новости про малышку, иначе я тебя сильно тресну!
Фига рассмеялся:
– Малышка задерживается, так что на завтра назначено кесарево. Это не все новости. Мы тут подумали, Зои и я: Мэдди, ты не станешь крестной нашей дочери?
Сначала Мэдди ничего не сказала. Она просто стояла, охваченная дрожью. А затем издала такой крик, как если бы… ну, как если бы счастье было живым существом, а это был его клич, призывающий другое счастье спариться, чтобы породить