ВСЯ ПРАВДА
Тогда
Тогда
Повлияла ли наша ссора с Беном на то, что в последующие несколько месяцев мы становимся с Кайлом гораздо ближе друг к другу?
Конечно.
Произошло бы это без ссоры с Беном?
Возможно.
После той беседы на берегу океана мы как ни в чем не бывало возобновляем общение. Встречаемся в различных барах, обедаем вместе. Проводим время на Лонг-Айленде и в Нью-Йорке.
Кайлу удается подыскать себе жилье на побережье, но чуть дальше, в Беллпорте, зато рядом с пляжем. Его «маленькое гнездышко» — дом из моих грез — это вилла в георгианском стиле с настоящими дубовыми перекрытиями и балками и сводчатыми окнами в каждой комнате. От нее идет дощатая дорожка прямо к морю, вдоль которой по вечерам Кайл расставляет стеклянные фонари с горящими свечами — будто ждет гостей.
Я понимаю, что его и без того плохие отношения с семьей стали еще более натянутыми после того, как он решил съехать из фамильного особняка в Истхэмптоне.
Сейчас он о родне практически и не упоминает.
Как-то раз мы проезжаем мимо его родового поместья — оно огромное, с дороги видна только крыша особняка.
— Поверить не могу, что ты мог там жить и при этом избегать встречи со своей родней, — говорю я.
— Тем не менее мне это удавалось. Впрочем, отец обладает невероятной, буквально сверхъестественной способностью находить меня, где бы я ни спрятался, — отвечает Кайл, кривя рот.
Больше мы стараемся на эту тему не говорить.
Иногда мне кажется, что Кайл, несмотря на свое состояние и связи, самый одинокий на свете человек.
Возможно, именно это меня в нем и привлекает.
Когда находишься в обществе того, кто считает, что у него нет никого на всем белом свете, ощущаешь себя не настолько одинокой.