– Проверка, – пожимает она плечами.

Она демонстративно игнорирует тот факт, что он в полотенце, и Люк это видит. В последний раз, будучи в гостиничном номере с Микки, он провел бо́льшую часть времени голый или в полотенце. Это были выходные в Бате, и они почти не вылезали из гостиничной койки. Те самые выходные, когда Микки сказала, что больше не может жить во лжи и выбирает Люка. Он спросил, уверена ли она, и она ответила: да, уверена. Тогда Люк сказал, что его мир станет полным, если в нем будет она.

А потом взял и испортил ей жизнь.

– И что, по-твоему, я могу сделать? – кривится Люк. – Сбежать? Куда? У меня нет паспорта.

Микки не отвечает. Люк смотрит на нее. Нет, она думает не о побеге.

– Я не собираюсь причинять себе вред, – медленно говорит он. – С какой стати, черт побери?

– С той, что ты травмирован? – защищается она. – Что с тобой произошло ужасное событие и ты не знаешь, как с ним справиться? Ты будешь не первым. Но если честно, я не считаю, что ты собираешься наложить на себя руки. Просто беспокоюсь. И хочу убедиться, что ты поел и отдохнул.

– У меня было много времени, чтобы отдохнуть. Ты не отвернешься?

Люк стоит у кровати, на которой лежит открытый чемодан. Нет ничего такого, чего Микки раньше не видела, но теперь он женатый человек. Даже если его жена пропала.

Микки отворачивается и смотрит в окно.

– Ты хоть поел с тех пор, как приехал сюда? – спрашивает она.

– Я здесь всего час, Микки.

Он одевается, пока она набирает номер ресепшен.

– Обслуживание номеров? Могу я сделать заказ в номер двести сорок восемь? Да. Будьте добры, стейк слабой прожарки. И порцию ирландского виски «Джеймисон», без льда. Спасибо.

Люк надел боксеры и джинсы и теперь хватает футболку.

– Я в последнее время почти не ем стейков, – замечает он.

– Уж не знаю, что ты там делаешь в последнее время, но хороший стейк и крепкий алкоголь – лучшее лекарство от шока.

Люк садится на край кровати.

– Мне нужно поговорить с тобой о Роуз, – заявляет Микки.

– А мне нужно найти Роуз, – парирует он.