Из сумки, которую я задвинула под диван, где я спала, я достала потертую кожаную коробку, перевязанную зеленой лентой, и открыла ее. Внутри лежали карты, полная колода. Я коснулась пальцем верхней карты, «Влюбленные», и почувствовала ее историю. Свет блеснул на кольце, которое Рейчел купила мне в магазине Стивена и которое я носила с того дня. Я стянула его с пальца и вышла из квартиры Лоры на берег Ист-Ривер. Там, любуясь панорамой Манхэттена, бросила кольцо в солоноватую воду.

Глава 29

Глава 29

Статья вышла в декабре. К тому времени у меня уже был собственный кабинет в Клойстерсе – совсем маленький, но, тем не менее, мой. И к тому времени, когда первый снег окрасил в бурый цвет кончики травинок в парке Форт-Трайон, никто больше не упоминал ни Рейчел, ни Патрика. Только я помнила каждую подробность того лета. И каждую весну наступал вечер, всего один, когда я шла домой ночью по сверкающим, многолюдным улицам Нью-Йорка, и теплый ветер возвращал мне эту память. Даже когда я перестала весенними вечерами возвращаться домой пешком, этот ветерок настигал меня сквозь окна квартиры или в шуме приближающегося поезда метро – непрошено, среди полного штиля.

Я была обязана всем тому лету, которое все стремились забыть. В марте приглашения в докторантуры посыпались десятками, и бесчисленные кафедры готовы были принять меня и чествовали мои достижения. Статья получила широкое признание и щедрые отзывы. Никто, конечно, не упомянул о предыдущих отказах, полученных мною. Все, как и я, верили, что время, проведенное в Клойстерсе, изменило меня. Я знала, что так оно и было. В конце концов я решила поступить в Йель, но не потому, что там витал призрак Рейчел, а потому, что там была Аруна, а она стала для меня самым близким человеком после моей семьи – во всяком случае, на тот момент.

В течение нескольких месяцев карты лежали в коробке нетронутыми, пока Аруна не предложила мне подумать о том, чтобы продать их в Бейнеке на частной распродаже, где никто не станет задаваться вопросом об их происхождении. Сумма, на которую мы согласились, была достаточно большой, чтобы я могла спокойно жить в Нью-Хейвене, зная, что мне не придется брать дополнительную работу или ссуду, чтобы прокормить себя во время учебы в аспирантуре, а возможно, даже дольше.

Во второй год учебы в Йеле я снова посетила симпозиум в музее Моргана, на этот раз вместе с Аруной. Там я встретила Карла Гербера, куратора отдела эпохи Возрождения, из-за отъезда которого я попала в Клойстерс, к Рейчел, к Патрику, к теням моего прошлого. Он был мягким и добрым и выразил сожаление по поводу ситуации, в которую по неосторожности втянул меня.