Джулия тряхнула головой.

– Почему вы спрашиваете об этом меня?

– Потому что мы видели вас на фото вместе с ними.

– Ну да, я ездила к родителям. Знаете, у меня нет детей, и с молодежью я не общалась. Молодежи в Фопполо было много, они держались большой компанией. Помню, они собирались в церковной ризнице, играли в футбол, волейбол и в карты. Хотя можете спросить у моей подруги. После того как сошел сель, она собрала волонтеров и организовала поиски Росселлы. Они несколько недель обыскивали леса, но ничего не нашли.

– Спасибо, возможно, эта информация нам поможет. Где мы можем найти вашу подругу?

– Ее зовут Эльвира Мотта. Я часто встречаю ее на благотворительных ужинах. Она много занимается социальной работой, и вообще она молодец. У нее аптека в Суизио, если хотите, я дам вам ее телефон.

– Мы с ней знакомы, – ответил Безана. – Она делала заборы крови на ДНК.

– Меня это не удивляет, Эльвира всегда найдет за что бороться. Счастливица! Лично я все эти годы боролась только со злом, которое делал мне муж. А потом пришла уже серьезная беда. Сколько же времени мы потеряли…

22 января

22 января

Безана и Пьятти вышли из антикварной лавки расстроенные и даже потрясенные. Они молча шли рядом до самых ворот Старого города.

– Скамейка! – вдруг выкрикнула Илария. – Как мы не подумали?

Безана резко повернулся к ней, не понимая, о чем речь.

– Какая скамейка?

– Бруно имел в виду не школьную парту, а скамейку в церкви, – объяснила Илария.

– Верно, дети собирались в церкви.

– Чтобы расшифровать его послания, нам понадобится «Энигма» [116], но эти послания очень важные.

– Особенно если история Росселлы действительно имеет к этому отношение.

– Имеет, я это чувствую.

Время было обеденное, и Безана предложил Иларии завернуть в пиццерию, где работали Анета и Мелисса.