Джошуа увидел Сабину и Блю у открытой двери.

– Что вы сделали с моей женой? – крикнул он, и его лицо исказилось от ярости, а мышцы напряглись.

Милтон не дрогнул.

– Оставь их в покое.

– Прочь с дороги! – воскликнул Джошуа, одним небрежным движением руки сбрасывая тяжелый чемодан Сабины со шкафа; тот с глухим стуком покатился по лестнице.

– Уходим! – воскликнула Блю, хватая Сабину за руку. Горло у нее болело, ободранное воронкой. На руках оставались следы от скотча. Если Джошуа обошелся с ней так до того, как его жену заперли, одному богу было известно, на что он будет способен сейчас.

– Я никуда не уйду! – твердо заявил Милтон, и Блю почувствовала, как стоящая рядом с ней Сабина вздрогнула.

Схватив женщину за руку, Блю вытащила ее на улицу, а позади послышался скрежет отодвигаемого с дороги шкафа.

Они выбежали на яркий дневной свет, горло обеим сдавило от страха и стыда, глаза щурились от солнца и слез. Сзади доносилось тяжелое сопение более молодого, более сильного мужчины, пытающегося справиться со стариком.

Холодная вода замедлила продвижение, и Блю поняла, насколько быстрее будет двигаться Джошуа Парк, поняла, что им необходимо уйти как можно дальше.

Джошуа снова крикнул, зовя свою жену.

Затем закричал Милтон.

Послышался глухой удар, треск, и что-то покатилось по лестнице.

Остановившись, Сабина оглянулась.

– Это был шкаф, мистер Парк столкнул его с лестницы, – пробормотала Блю, сознавая, что это неправда, и по выражению лица Сабины она поняла, что та также в это не поверила.

– Он хотел выиграть для нас время, – сказала Блю. – Не будем же его терять!

Кивнув, Сабина сглотнула слезы и сосредоточила стальной взгляд на мостике впереди. Они побежали, вода поглотила их, поднявшись до колена, засасывая ноги, проникая им в тело холодом.

Джошуа выбежал во входную дверь. Его длинные ноги работали быстро, невзирая на наводнение.

Женщины побежали прочь от него, сражаясь с водой, сражаясь с холодом, сражаясь с усталостью, крепко стиснувшей все мышцы.

Они не оглядывались назад. Но они слышали Джошуа. А он бежал быстро, чего так опасалась Блю.