— Потому что бессмертный должен остаться только один! — пояснил старший и швырнул окровавленный гвоздь вслед гулко ударившемуся о землю телу.

Прежде чем окончательно померкнуть, сознание младшего успело отметить упавший прямо перед лицом гвоздь и то, что с неба стали срываться первые капли дождя.

СЕЙЧАС

— Вот так я и помер.

— Без дежавю? — не поняла правая голова.

— А зачем тогда разговор про дежавю заводил вообще? — поддержала её средняя.

Левая, не просыпаясь, надула ноздрёй из сопли приличных размеров пузырь, который с глухим хлопком лопнул, разнося по поляне ромашковый аромат.

— Сколько ж она их сожрала, — задумчиво спросила Яга.

— Не знаю, — ответила правая, — но жрала одна она, а отрыжка ромашками у всех.

— Ну дык оно и понятно! Желудок-то один на троих, — объяснила Яга.

— Так всё-таки, — вернула разговор к истории Кащея средняя голова, чего там с дежавю?

Кащей кивнул и продолжил.

— Дежавю я испытал уже после того, как меня Василиса оживила. Братец к тому времени делов наворотить успел и прочь из сказки сбежать.

— Куда?

— Не то в Кефиркино, не то в Закваскино…

— В Простоквашино?

— Точно! В Простоквашино. Залёг на дно и делает вид, что печник по профессии.

— Так а с дежавю-то что?

Бессмертный, шутя, хлопнул себя по лбу, мол, совсем забыл.

— Так вот, когда меня Василиса оживила, я решил прошлых ошибок не повторять и первым делом подстраховаться.