– Дети любят опасные игры.

Ева смотрела на него серьезно:

– Похоже на то… А второй?

– Что «второй»?

– Шрам на левой руке – откуда?

– А, это…

И ничего больше не прибавил. Оглядел пляж в оба конца, словно это требовало полной концентрации внимания, а потом принял делано беспечный вид. Не хватало только сейчас вот пускаться в воспоминания о былом и пережитом – хотя осколочное ранение в левую руку мог бы и не пережить, если бы с инфекцией не справились в новороссийском госпитале в 1920 году, как раз к тому времени, когда Фалько достаточно окреп, чтобы встать с койки и добраться до порта, где грузились на корабли остатки деникинской армии для эвакуации в Крым.

– Изрядный кусок вырван, – отметила Ева.

Вот именно. Обширный шрам в самом деле заметно деформировал бицепс. Фалько поначалу стеснялся этого и старался скрывать. Особенно при женщинах, так что даже раздевался в полутьме. Но за шестнадцать лет привык и перестал обращать внимание. Теперь он заботился больше о том, чтобы отвлекать своих подруг иными деталями.

– Меня укусила большая собака.

– Должно быть, очень большая. И очень прожорливая.

– Ты даже не представляешь.

Да в сущности говоря, подумал он со злой насмешкой, это ведь недалеко от истины. В ту минуту, когда он грузил ящики с винтовками на пароход «Турас», его ранило шрапнелью, и это в самом деле походило на укус. Потом были одиннадцать дней между жизнью и смертью, когда он метался в жару на грязном тюфяке среди умирающих от ран или от тифа, были испуганные голоса: «Все, кто может, – на корабль! Красные на подходе!» – было бегство под ледяным ветром и в черном дыму пожарищ, были раскуроченные пушки и взорванные вагоны, распотрошенные чемоданы, лошади, притащившие наконец фургоны к сходням, спущенным с парохода «Корнилов».

– Зачем ты этим занимаешься? – спросила Ева.

– Мне нравится, – ответил Фалько, подумав секунду.

– И давно ли стало нравиться?

– Не знаю… Всегда нравилось, кажется. С самого начала.

– А что было вначале?

– И этого не знаю. Может быть, когда где-то далеко в море корабль прошел. Может быть, когда прочел какую-нибудь книжку о путешествиях или приключенческий роман… Забыл.

Наступило долгое молчание. Слышался только тихий рокот прибоя.