– Предпочел бы, чтобы ты думал о том, что нас ждет. И о том, что надо будет сделать.
– Я все обдумал – от и до, с лица и с изнанки. В последние дни ничем другим и не занимался.
– Вот и продолжай. Наверняка ты предусмотрел не всё.
– А ты всё всегда предусматриваешь?
– Всё и всегда.
Фалько откинулся на спинку стула, внимательно разглядывая эспланаду и намеренно избегая взгляда, который молча устремила на него Ева. Его насторожил человек в берете и сером пальто, уже дважды прошедший мимо. Но вот, перелистывая на ходу газету, тот двинулся прочь, и Фалько немного успокоился.
– Какой-то древний римлянин, не помню, кто именно, сказал однажды, что на войне бессмысленно оправдываться словами «я об этом не подумал».
Хинес воспринял это как упрек.
– Мы подумали обо всем! – запротестовал он. – В подвале книжкой лавки спрятаны пистолеты, мой револьвер и ящик гранат «лафитт».
Фалько обернулся к нему и сказал очень веско:
– Не вздумайте выходить на улицу с оружием. Все дело завалите.
Юноша, оскорбленный в лучших чувствах, показал взглядом на карман куртки:
– Ты-то вон выходишь, – сказал он сквозь зубы. – Один ствол в машине, второй при себе.
На это Фалько ответил жестко:
– Что там при мне – это мое дело.
И, отвернувшись от него, встретился глазами с Евой. И заметил у нее на губах легчайшую, едва заметную улыбку.
– Сципион Африканский, – сказала она вдруг.
Сбитый с толку Фалько заморгал от неожиданности:
– Что?
–