Он перешагнул через труп, сумев разглядеть при скудном свете, что убитый был в рубашке, брюках и одних носках, и с пистолетом наготове вошел в дом. Полутемная гостиная была обставлена безликой мебелью. Было душно, от ковров и штор пахло пылью и затхлостью, как в кинотеатрах и прочих публичных местах, где редко проветривают. Судя по всему, в этот дом, пока его не реквизировали, приезжали на выходные, а новые хозяева мало заботились о чистоте и уюте. Фалько знал такие места – укромные места, где допрашивают и держат непростых арестантов. О нем-то и говорил адмирал. Здесь обеспечены тайна и безнаказанность. В глубине комнаты лестница, раздваиваясь, вела наверх и в подвал. Подвал Фалько решил оставить на потом, а сначала заняться верхом. На всякий случай заменил обойму, где оставалось три патрона – после второго выстрела автоматика подала четвертый в ствол, – на другую, снаряженную полностью. Было жарко. Ладонь слегка взмокла, шелковое кашне душило. Он сдернул его с шеи, уронил на пол и не стал подбирать. Вытер руку о штанину и вновь взял пистолет.

В этот миг наверху раздался чей-то голос. Мужской, раздраженный, с вопросительной интонацией. Слов было не разобрать. Он как будто окликал кого-то – может, того, кто был застрелен на пороге. Фалько очень осторожно, стараясь наступать сперва на пятку, а потом на всю ступню, дошел до лестницы, взглянул вверх и увидел деревянную балюстраду, на которую в этот самый миг из открывшейся двери – наверно, в спальню – упал свет. Фалько прицелился в это пятно и очень медленно, сдерживая дыхание, стал подниматься. Одна, другая, третья… пять ступенек. На узкой площадке наверху задержался, не опуская пистолет. Он дышал глубоко и размеренно и был готов продолжать начатое. В этот миг снова прозвучал голос, чья-то тень легла на перила балюстрады, а потом появился и человек. Теперь Фалько хорошо видел его – черноволосого, усатого, крепкого мужчину среднего роста, в трусах и майке. Фалько выстрелил два раза подряд, потому что первая пуля расщепила перила, и он не был уверен, что попал. После второго выстрела мужчина исчез. Фалько увидел его, быстро одолев оставшиеся ступени, – тот лежал на спине, раскинув руки и ноги, словно отдыхал. Судя по отверстию в майке – крови не было, – первая пуля попала в грудь, а вторая в шею, откуда толчками хлестала густая ярко-красная струя. Убит, подумал Фалько, но когда подошел вплотную, лежавший вдруг задергал ногами и простонал протяжно и хрипло. Широко открытые остекленелые глаза неподвижно уставились на Фалько. Тот наклонился, прижал ствол к левой стороне его груди, чтобы еще больше заглушить звук выстрела, и надавил на спуск.