– Ступай!

Сентено вышел. Адмирал метнул быстрый взгляд на Фалько и вскрыл конверт. А через мгновение предпринял следующие действия: провел пальцами по усам, покачал головой и сморщил лоб.

– О-о, черт…

– Скверные новости? – осведомился Фалько.

– Для кого как… Сегодня утром во дворе тюрьмы красные расстреляли Хосе Антонио.

14. Ночь нейтральна

14. Ночь нейтральна

Дом, где в окнах не было огней, белым пятном выделялся во тьме неподалеку от шоссе. И был заметен даже в такую безлунную ночь. Густая тень дубовой рощицы затемняла другой его бок, между асфальтом шоссе и невидимо струящимся Тормесом. Остановив машину на обочине, Фалько, который последние полкилометра ехал с выключенными фарами, вытащил из одного кармана пальто пистолет, а из другого – стальной цилиндрик сантиметров двадцати в длину и трех в диаметре и в три оборота привинтил его к стволу. Самый современный глушитель «Хайссефельдт», всего три года назад принятый на вооружение германской тайной полицией, – устройство ослабляло отработавшие пороховые газы и тем самым больше чем наполовину заглушало звук выстрела, зато на дистанции свыше 8 – 10 метров не позволяло вести прицельную стрельбу. Фалько получил его два месяца назад, в Берлине, в мужском туалете отеля «Адлон» от одного гестаповца, запросившего за такую услугу двести граммов кокаина. Сейчас предстояло опробовать новинку в деле.

Очень хотелось выкурить сигаретку, но он поборол искушение. Не время. Положив пистолет на колени, а руки на руль, он довольно долго сидел неподвижно и всматривался в дом, покуда глаза не привыкли к темноте и не стали отчетливо различать его очертания, примыкающую к нему дубовую рощу и самую черную в этом пейзаже полосу шоссе. Ключи от машины – «Ситроена 7» из гаража НИОС – по приказу адмирала вручил ему Сентено, прибавив при этом безразличным тоном: «В случае чего скажете, что угнали». Пальто и шляпа лежали на соседнем сиденье; Фалько был в темном твидовом костюме, в удобных спортивных башмаках на каучуке. Шелковое кашне скрывало белизну сорочки. Он пошевелился и похлопал себя по карманам, проверяя, всё ли на месте, не будут ли греметь и брякать набор отмычек, завернутый в тряпочку, две запасные обоймы к «браунингу» по шесть патронов каждая и пружинный нож в правом кармане брюк. Портсигар, вечное перо, бумажник, зажигалку, трубочку с таблетками он оставил в карманах пальто.

Он попытался понять, который час, но в такой темноте стрелки не разглядеть. По его расчетам около двух ночи. Он выждал еще немного, вперив глаза во тьму, потом поставил пистолет на боевой взвод, загнав патрон в ствол, открыл дверцу и вылез. В трех шагах от машины справил малую нужду. Ночь выдалась холодная, а близость реки добавляла противной сырости, так что он поднял воротник. Медленно пошел вперед, освободив голову от всяких посторонних мыслей, от всего, что не имело отношения к земле, по которой он ступал, к дому, который с каждым шагом становился ближе, к теням, которые окутывали поле и рощу. Сосредоточенно смотрел по сторонам, инстинктивно следуя самому главному принципу – прежде чем войти, узнай, как будешь выходить. Предусмотри наилучший путь отхода, кратчайший и самый безопасный, подходящий для того, чтобы убраться незаметно и быстро в соответствии с правилом скорпиона: «Взглянуть – ужалить – исчезнуть».