– То есть, как? – удивилась француженка. – В списке все правильно: Гастон Леблан и Мари Леблан!

– Боюсь, не готов с вами согласиться, мадемуазель, – голос генерала потяжелел. – Здесь должно быть указано: Жюль Лагранж и Луиза Делоне! А если быть еще точнее, то просто: «Луиза Делоне». Не так ли, мадемуазель? Ведь месье Лагранж, во-первых, вам вовсе не муж, а во-вторых, он не написал ни одной картины из тех, что представлены на этой стене, – не так ли?

Осознав услышанное, в мертвой тишине, что сразу повисла на террасе после слов генерала, молодой француз попытался вскочить с места, но два официанта, неизвестно как оказавшиеся у него в этот момент за спиной, положили руки ему на плечи и заставили сесть обратно. Один быстро обыскал француза и изъял автоматический пистолет.

Тереза, зажав рот ладонью, смотрела на все происходящее с неподдельным изумлением. Джульетт и Моник находились в глубоком шоке, казалось, еще немного, – и они обе потеряют сознание. Детектив Куилл, который наконец понял, что происходит, в возбуждении вскочил на ноги. Галерист сидел с открытым ртом. Лили и Джеймс Бэрроу совершенно растерялись.

Рыжая Соня быстро подошла к Луизе, намереваясь обыскать и ее.

– У меня нет оружия, – отшатнулась от нее и покачала головой художница. – Я ненавижу оружие!

– Как же вы в таком случае могли сперва застрелить Альберта Шульца, а затем и отравить своего родного дядю? – спросил Смолев, пристально глядя ей в глаза. – Ради чего?

– Я никого не убивала! – вскричала художница. – Моя совесть чиста! Это все Жюль! Он хотел денег, много денег! Я всегда говорила, что жадность его погубит! Он застрелил этого дурака Альберта, который вздумал нас шантажировать! Это он подсыпал яд в еду дядюшке Пьеру! Я никого не убивала, слышите! Это они все придумали, я лишь писала картины! Да поймите вы все, – она обвела умоляющим взглядом присутствующих, но не найдя ни в ком и капли сочувствия, закончила шепотом: – Я лишь писала картины, я никого не убивала!..

Она уронила голову на руки и глухо разрыдалась.

На лестнице раздался топот, и на галерее показались полицейские сержанты. Антонидис тоже поднялся из-за стола.

– Забирайте их, старший инспектор! – распорядился генерал Манн. – А мы займемся картинами по списку! Профессор, надеюсь, ваша лупа при вас?

Эпилог

Эпилог

Винсент Ван Гог, «Красные виноградники в Арле»

(Иллюстрация: Винсент Ван Гог, «Красные виноградники в Арле», 1888 год. Холст, масло. 75 х 93 см. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, Москва)

(Иллюстрация: Винсент Ван Гог, «Красные виноградники в Арле», 1888 год. Холст, масло. 75 х 93 см. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, Москва)