Свет исходил от большого костра, горевшего при входе в одну из пещер, которые довольно часто встречаются среди холмов; только разглядеть их можно, когда стоишь непосредственно лицом ко входу: густые купы деревьев, разбросанные тут и там, мешают увидеть их со стороны.

У костра сидели двое. Дрейф, к своему неприятному удивлению, тотчас узнал их. Один был Онцилла, другой – Босуэлл. Они сидели на корточках друг против друга и молча курили, озираясь по сторонам, словно кого-то высматривали и ждали.

Четверо неизвестных вошли в пещеру и, не говоря ни слова, подсели к костру.

Дрейф подобрался как можно ближе к пещере, прокравшись от дерева к дереву; умный пес точно так же, крадучись, последовал за ним: он, конечно же, догадался, что готовится засада и что тишина и осторожность превыше всего. Целиком укрывшись в зарослях гуаявы, со всех сторон обступавших десяток ликвидамбаров, флибустьер жестом приказал псу лечь к его ногам; засим он подался чуть вперед и с любопытством принялся рассматривать странную компанию, с которой его свел случай.

Среди четверых новоприбывших был Кеклик – трех других Дрейф не признал. Он тщетно силился вспомнить их лица и в конце концов был вынужден сознаться самому себе, что никогда прежде их не видел; единственное, в чем он был совершенно уверен, так это в том, что это были испанцы: одежда, манеры, заостренные черты, смуглая кожа – все определенно выдавало в них уроженцев Кастилии.

Минуты две-три все шестеро, похоже, украдкой приглядывались друг к дружке, после чего по безмолвному жесту Босуэлла слово взял Онцилла.

Купа деревьев, где затаился Дрейф, располагалась так близко к пещере, что от флибустьера не ускользнуло ни единое слово из этой, как скоро выяснилось, важной беседы.

– Сеньор дон Антонио Коронель, – начал Онцилла, – очень жаль, что вы порядком опоздали на встречу, вами же назначенную. Ведь расстояние от Сан-Хуан-де-ла-Магваны, сдается мне, не такое уж большое, чтобы вас тут дожидаться до скончания века.

– Сеньор француз, – надменно ответствовал, судя по всему, предводитель испанцев, – вы как будто меня упрекаете. И если таково ваше истинное намерение, мне тем более жаль вас, кабальеро, что я не признаю за вами никакого права обращаться ко мне в подобном тоне. Да будет вам известно, во избежание дальнейшего мало-мальского недопонимания с вашей стороны, что я, напомню вам, Христиано Вьехо, из древнейшего рода кастильских идальго, без единой капли маврской крови в венах. Ко всему прочему, я губернатор Сан-Хуана и в этом качестве не признаю никого превыше себя, кроме сеньора графа де Ла Серды, генерал-губернатора острова Санто-Доминго, и его величества короля Карла Второго, да хранит его Господь!