Увидев, что они совсем близко, старый Береговой брат решил им показаться. Тогда новоприбывшие отбросили всякую осторожность и смело двинулись вперед. Им хватило и нескольких минут, чтобы присоединиться к своим друзьям; приветствие было коротким, поскольку то был не визит вежливости, а деловая встреча: флибустьеры снарядились в экспедицию.

– Что новенького? – осведомился Монбар.

– Ничего. Мы подошли в одиннадцать утра – кругом все так же тихо.

– Хорошо! Стало быть, гавачо ничего не пронюхали! – сказал капитан Монтобан, красивый молодой человек лет двадцати пяти, не больше, с изысканными манерами, тонкими, благородными чертами лица, хранившего редкое выражение чисто женской доброты. – Значит, вылазка, черт возьми, обещает быть удачной – можно пустить в ход ножи!

– Ладно тебе, Монтобан! Будет уж! – с улыбкой заметил ему Монбар. – Поостынь малость. Экий ты горячий, приятель, ей-богу!

– Что есть, того не отнять. Зато как было бы здорово задать порядочную трепку этим гавачо.

– Польтэ пока не объявлялся? – спросил Монбар.

– А ему здесь нечего делать: его пост у озера Рикиль.

– Верно! Сколько у него человек?

– С ним только работники – пятеро дюжих молодцов.

– Значит, Польтэ с пятью работниками – это будет шесть. Монтобан, я и наши работники – шестнадцать. Итого двадцать два, да вас восемь… Выходит, всего тридцать. А Красавец Лоран?

– С ним будет пятнадцать человек.

– Сорок шесть. А Медвежонок Железная Голова?

– Восемнадцать. Значит, вместе с ним – девятнадцать.

– Прекрасно! Сорок шесть и девятнадцать будет шестьдесят пять. И все?

– Ну да, – продолжал Дрейф. – Я решил, для такой вылазки вряд ли нужно больше.

– Дело в том, – подтвердил Монбар, – что не стоит опасаться отчаянного сопротивления. Сколько навскидку народу живет в этом поселке?

– С полтысячи человек, не больше, – отвечал Дрейф. – Да гарнизон – полторы сотни солдат под началом капитана.

– О, в таком случае будем считать – дело в шляпе! – сказал Монтобан.

– Черт возьми, как бы не так, друзья! – усмехнувшись, заметил Олоне. – По-вашему, выходит, народ числом пятьсот душ да гарнизон в полтораста солдат – сущие пустяки перед шестьюдесятью пятью молодцами?