– Ах! – воскликнул он, дыша полной грудью. – Солнце и воздух! Вот две вещи, которых мне сильно не хватало в плену у Точильщика, я намерен потребовать у него за это строгого отчета. Ну же, Собачий Нос! Пора использовать свое чутье и особенно ноги… потому что они очень хотят размяться. Бедненькие ножки! Пакостное развлечегие обещал вам Ангелочек!

Граф невольно захохотал, вспомнив длинный, выпавший язык Ангелочка, чью шею железной хваткой сдавил Ивон.

– Я предсказывал ему, что он будет повешен… В сущности, он все-таки умер от удушья… стало быть, я только наполовину лже-пророк.

Выйдя из парфюмерной лавочки, Пьер, вместо того чтоб свернуть направо или налево, пересек улицу и, встав у дома напротив, стал внимательно осматривать № 20.

– Вот именно к этому дому и привели мои поиски Бералека. По правде выходит, что я томился так долго в погребах соседнего особняка, № 18. Главное теперь – узнать, каким образом подвалы этого жилища превратились в притон шайки Точильщика.

Он изучал фасад № 18, по центру которого красовалась вывеска: «Роберт Брикет, галунщики».

«По-видимому, здесь находится честное и мирное предприятие. – подумал он. – Ах! Нет ничего опаснее стоячего болота. Нужно мне узнать, не галунщик ли сообщник и укрыватель моего искреннего врага, Точильщика?»

Кожоль обратно перешел улицу и заглянул в магазин галунщика, где нашел в такую раннюю пору одного приказчика, сметавшего пыль с конторок и стеклянных ящиков. «Хорошо! Простой сиделец, он может больше помочь мне», – подумал Пьер, видя, что приказчик предупредительно бросился к нему навстречу.

– Что желает гражданин?

– Я пришел за заказом гражданина Пиктюпика, – сказал мнимый покупатель невозмутимо.

– Пиктюпик… Пиктюпик, – повторил служащий, подняв глаза к потолку, стараясь что-нибудь припомнить.

– Да, Пиктюпик… из Ренна, – подтвердил граф.

– Из Ренна… Пиктюпик… и он сделал нам заказ? Странно! Я ничего не помню об этом… Неугодно ли вам сказать, какого рода был этот заказ?

– А, да я и сам не знаю. Только Пиктюпик написал мне: «Перед возвращением на родину, в Ренн, зайди взять и оплатить заказ, сделанный мной в последнем письме моего другу Брикету».

– О-о! Если это друг гражданина Брикета, то, кажется, он нечасто бывает в Париже, потому что не знает даже о случившемся несчастье! – вскричал приказчик.

– Какое несчастие?

– Хозяин мой, Брикет, вышел однажды вечером из дому, и с тех пор об нем ни слуху, ни духу… Умер ли он в каком-нибудь закоулке Парижа? Не знаем. Хоть бы удалось гражданке Брикет найти его тело… Правда, что на другой же день после его исчезновения хозяйка посылала меня опознать труп, найденный на улице и выставленный в отеле «Ниверне».