– Ему очень повезло, что он сохранил свою жизнь, – сказал Амлет и поскреб аккуратно подстриженную бороду.

Ярл Рандвер отклонился назад, позволив рабу поставить перед ним тарелку с дымящимся мясом, вдохнул аромат, сжал кусок большим и указательным пальцами и принялся резать его красивым ножом с белой костяной рукоятью. От восхитительного запаха рот Руны наполнился слюной.

– Песнь Ворона уверен, что молодой Сигурд никогда не примет мира между нами, – сказал сыну Рандвер. – Я говорил Хагалу, что готов заплатить юноше выкуп за невесту, который наполнил бы до самого верха сундук ярла Харальда, если бы тот был жив. – Он нахмурился. – Но скальд говорит, что Сигурд мечтает лишь о мести. Глупца обуревает жажда крови, и с этим ничего не поделаешь.

– Ничего? – спросил Амлет.

– Да, ее брату уже не поможешь, – сказал ярл, глядя на Руну. – Очень жаль, ведь благословение молодого Сигурда на свадьбу было бы… полезным.

– Но почему Хагал не может рассказать нам, где его найти? – спросил Амлет. – Пусть он отведет нас туда. Лицом к лицу мы сможем убедить его, что другого выхода нет. А если он не согласится… – Амлет пожал плечами. – Мы его убьем. – Он повернулся к Хагалу. – Сколько у него людей?

Скальд состроил гримасу.

– У него их не хватает даже для того, чтобы управлять кораблем, – сказал он. – Однако есть хорошие бойцы, и Улаф, боевой товарищ его отца, очень неплохо разбирается в военном деле. У них даже есть женщина. Валькирия.

Рандвер приподнял брови, и Амлет усмехнулся.

– Если это одна из твоих историй, Песнь Ворона, то сбереги ее для моей свадьбы, – сказал он, но Хагал поднял руку.

– Это правда, – сказал он. – Насколько я слышал, она яростный боец. Отсекла руку воину по имени Локер.

– А этот Локер – один из людей Сигурда? – спросил ярл.

Хагал кивнул и удовлетворенно улыбнулся. Рандвер рассмеялся.

– Ну, тогда я не исключаю, что мы обойдемся без сражений, – сказал он. – Достаточно оставить их в покое, и они перебьют друг друга.

Теперь головой покачал Хагал.

– Как я уже тебе говорил, ярл Рандвер, Сигурд придет. С такой же неизбежностью, как приходит ночь.

– Он придет сюда? – удивленно спросил Амлет. – Брат Руны безумен?

Губы Хагала дрогнули, словно он хотел сказать, что это возможно.

– Он считает, что является любимцем Одина, – сказал Песнь Ворона.

– Тебе известно, что он висел на дереве девять дней, чтобы привлечь внимание Всеотца? – спросил Рандвер у Амлета, вонзая нож в мясо. – Ну, зная Песнь Ворона, можно сказать, что он висел четыре дня. Может быть, пять. И все же, кто на такое способен? – Рандвер закинул кусок мяса в рот и принялся жевать, размышляя над собственным вопросом.