– А если они откажутся? – снова спросил Сигурд.

Несмотря на все, что произошло, он чувствовал себя, как юноша, который просит, чтобы отец взял его в свою команду, и получает отказ.

Улаф пожал плечами.

– Если они откажутся, я брошу их на съедение крабам, чтобы составили компанию толстому борову Тенгилу.

Сигурд не сумел сдержать улыбки.

– В таком случае, мы выступаем против ярла Рандвера и его немалого войска.

Улаф усмехнулся, и в его глазах загорелся огонь.

– Да помогут им боги, – сказал он.

Затем он повернулся и приказал всем собраться возле Сигурда, сказав, что им нужно кое-что сделать перед отплытием из Осойро. Воины недоуменно переглядывались и бормотали под нос вопросы – ведь жертвоприношение было сделано, дул попутный ветер, и они не понимали, что могло помешать им выйти в Бьорнафьорд, раскинувшийся перед ними, точно отполированное солнцем железо.

– Ступите ли вы на борт этих великолепных кораблей, – спросил Улаф, что вызвало смешки, – прежде чем отдать Сигурду то, что вы ему должны?

Услышав его вопрос, кое-кто нахмурился, но Свейн, Аслак и старый Солмунд понимающе переглянулись – ведь они были с Сигурдом с самого начала, когда их глаза ел дым, поднимавшийся над «Дубовым шлемом», домом его отца.

– Можете ли вы принять сияющее боевое снаряжение, превосходные бриньи от человека, давшего их вам; человека, чья хитрость и боевое мастерство принесли нам столь необходимую победу, хотя вы не отдали ему самого меньшего из того, что должны? – Слова Улафа было тяжело слушать Хауку и его людям, но они понимали, что он прав.

– Я знаю, что сейчас будет, – пробормотал Бьярни.

– Вы можете сражаться за ярла двадцать зим и отрастить белые бороды у его очага, но не получить такой добычи. – Улаф указал на Бьярни, Бьорна и других воинов, которые еще совсем недавно являлись беглыми преступниками и прятались в самом дальнем конце Люсефьорда. – Вы думали, что ваша честь давно утрачена и у вас никогда не будет возможности стать достойными ваших предков и создать себе собственное имя. – Он скрестил на груди мускулистые, покрытые шрамами руки, и его лицо превратилось в каменную маску. – Вы уже не рассчитывали увидеть Вальхаллу.

Он сделал паузу, давая всем возможность осмыслить свои слова.

– Человек, которому благоволит Один, сын одного из самых достойных мужчин, которых я знал… – Сигурд увидел, как заблестели глаза Улафа и отвернулся, – собрал эту команду так же точно, как хороший плотник выбирает самое лучшее и прочное дерево для корабля или скальд создает свою песнь из лучших кеннингов. Я видел немало настоящих бойцов, чтобы понимать, что именно такие воины сейчас стоят передо мной. Вы все волки. Но один волк не сможет свалить лося. Волки должны охотиться и сражаться в стае. – Он посмотрел на Сигурда и кивнул на стоявших перед ними воинов. – Принесите клятву верности Сигурду Харальдарсону. Поклянитесь своей честью сражаться за него, чтобы мы знали, что наша стая сильна и ничто не сможет нас разлучить.