Вот прекрасный образец того, как свободный рынок уничтожал города в капиталистическом хаосе. Но ни закон, ни город не могли предотвратить возникновение новых высоток такого типа. Небоскребы типа Эквитейбл были запланированы, и они превратили бы улицы Манхэттена в темные, узкие каньоны, вздымавшиеся над которыми здания сражались бы за свет и пространство в небе. Пионерская для своего времени короткометражка «Манхатта»[364] (1921) демонстрирует нам, как камера буквально пожирает Нью-Йорк. Но это приводящий в замешательство опыт. Она смотрит с угрозой с верхушек небоскребов, словно из орлиного гнезда или из лежки снайпера, на крохотных людей внизу. Это метрополис четких геометрических линий, призрачных башен и напоминающих клетки стальных каркасов. Отрыжка дыма вырывается из колоссальных зданий, из пароходов и двигателей; машины, что выглядят как игрушки, и неразличимые люди движутся с муравьиной регулярностью. Это больше механизм, чем метрополис, рай кубистов, состоящий из драматических вертикальных линий и контрастов света и тьмы.

Если это метрополис будущего, то нас ожидают достаточно бледные перспективы.

Крушение иллюзий по поводу вертикального города в то время было очень масштабным. Нью-Йорк вышел из-под контроля, решив похоронить своих граждан под тоннами бетона и стали. Главный злодей пьесы, Эквитейбл-Билдинг, вынудил до этого мягкий и совершенно неупорядоченный город принять первый Закон о зонировании в 1916 году; этот акт регулировал высоту, размер и размещение городских зданий. Он предотвратил застройку фабриками торговых и жилых районов, а также защитил эти районы от наступления бизнеса. Было запрещено возведение чрезмерно больших конструкций в большинстве районов города. Там, где их разрешили, в Нижнем Манхэттене, небоскребам приходилось соответствовать новым ограничениям. Любая часть здания, поднимавшаяся на высоту, в два с половиной раза большую ширины улицы перед ним, должна была сужаться, чтобы свет и воздух добирались до пешеходов. Небоскребы потеряли возможность расти отвесно и монотонно, похищая у города солнце.

Но вместо того чтобы остановить эксперимент вертикального урбанизма, Закон о зонировании открыл золотой век сооружения небоскребов, результатом которого стал мегаполис, который до сих пор очаровывает режиссеров.

* * *

«Нью-Йорк – город очарования, безумия, ужасающий, манящий, магнетический». Именно с этих слов начинается шедевр немного кино «Ист-Сайд, Вест-Сайд», снятый в 1927-м Алланом Двоном. Этот фильм замечателен прекрасной кинематографией города. И тут же первый образ: башни Манхэттена на рассвете позади Бруклинского моста. Камера показывает больше небоскребов, затем появляется текст: «Город вечного строительства, жадно поглощающий сталь и камень, бетон и кирпич, тела и души людей, разрывающий в клочья небоскреб вчерашнего дня, чтобы возвысить завтрашние мечты на фоне неба».