— Какой из меня ныне дворянин, — грустно улыбнулся Никитин, погладив свою красивую бородку. — Ни имени, ни звания, ни повадки. Дворяне теперь не то что прежде. Пока я в Сечи дичал, тут у вас вон как стало. Алёшка давеча с тобой говорил, стихи чёл, так я половины слов не понимаю. «Шерами», «сюрприз». Будто язык какой-то тайный между вами.

Она рассмеялась:

— Печаль невеликая. Я этой науки три месяца назад тоже не знала. Если захочешь, быстро выучишься.

— Неужто? — усомнился он.

Тогда княжна принесла и подала ему малую книжицу новой печати. «Дикционарий слов и экспрессии, потребных для всякого политесного обхождения».

— Прочти и запомни, будешь талантом не хуже господина Попова.

— Ты… Ты… — Дмитрий, всё больше бледнея, никак не мог договорить. Наконец, набрался смелости. — Ты что, думаешь за него замуж идти?

— Нисколько не думаю.

Он вскочил с места, но приблизиться к ней не отважился.

— А коли так… Была не была, скажу! — И, как головой в омут. — Знай же. Если б был я не голодранец без роду-племени, а, как прежде, столбовой дворянин и вотчинник, то…

Но что бы он сделал, так и не сказал. Покраснел весь, сел и забормотал:

— Что я в самом деле… Как только смею… Нищ, как сокол… Жалованье мне назначено двадцать шесть рублей в четверть года, и то когда ещё будет. Живу у друга из милости… — И вдруг опять как вскочит, как глазами сверкнёт. — Не стану больше у Алёшки жить! Он мне больше не друг! Я к Ильше перееду… Хотя нет, к Ильше тоже нельзя… И он такой же… Как же я? Куда?

О чём он убивается, Василиса уразуметь не могла.

— Тебе деньги нужны? Возьми у меня, сколь хочешь.

Пожалела, что предложила — так он вскинулся:

— Зачем обижаешь, Василиса Матвеевна? У меня пятьдесят рублей есть. Этого хватит, чтоб на свой кошт зажить. А борода — пропади она пропадом, честь дороже! Есть ли тут где-нибудь цирюльня?

Удивлённая, хозяйка спросила, зачем ему цирюльня и при чём тут борода? Узнав же про бородную пошлину, расстроилась.

— Ах, Митя, жалко! Без бороды ты уже не будешь похож на Димитрия Солунского.

— Пускай. Зато не стану жить с теми, кто… С теми, кому… С теми, от кого…

Он запутался, махнул рукой и, вконец смутившись, хотел идти вон, но Василиса его удержала.