Наутро после встречи с Мечником в кафе «Подкова» я поднялся к себе в кабинет. И только-только успел просмотреть в интернете утреннюю сводку новостей, как мой сотовый затребовал срочно к себе. Определитель услужливо высветил абонента: Инев. Безвозвратно потерянный друг детства. На орбите моей текущей жизни сохранился только один друг детства, и то лишь потому, что, уже, казалось бы, безнадёжно с орбиты слетая, зацепился за самый её краешек. Так и существовал уже без малого десяток лет – в одной лишь моей голове, на обочине того, что первый мой заочный учитель в эзотерике, Свияш, метко называет словомешалкой. А словомешалка – механизм сложный, что либо удалить оттуда – это вам не из телефонной книжки имя стереть. Что, кстати, я поначалу-то и сделал, но потом пришлось восстановить. Для чего? Да для того только, чтобы видеть, кто мне звонит. А увидев, на звонок не отвечать. Однако…

Однако всякий раз, когда Инев ритуально звонил в день моего рождения, чтобы поздравить, я отвечал, и предатель-язык так и не поворачивался сказать впрямую: «Не звони мне больше никогда. Не надо».

Инев, Инев… Вначале его мать запустила в мой жизненный процессор вирус «неудачник». А потом он и сам… постарался. Впрочем, об одной из самых печальных историй жизни атамана Гойды как-нибудь позже – телефон мой звонил, требуя принять решение – отвечать или прикинуться «меня здесь нету».

– Слушаю, – сказал я телефону, кляня себя за мягкотелость.

И – удивился: на волне оказалась жена Инева. Она сообщила, что муж угодил в больницу, увезли на «скорой» в тяжёлом состоянии. Точного диагноза пока не знает, только лицо у него стало коричнево-жёлтым. Сегодня разрешили посещения, так она подумала, может…

– Да, конечно, – ответил я. – Какая больница? А отделение? А палата? Чем могу помочь? Может, лекарства какие? Точно, нет? Нет, точно – точно? Да, не советские времена – действительно, всё можно купить… Тогда, может, деньги нужны? Хватает? Да, понял. Буду. Сегодня и подъеду. Когда там посетителей пускают? С четырёх… Буду. Да, конечно. Сегодня. Всё. Береги себя.

Лицо жёлто-коричневое… Печёнка, однако. Допился, орёл… Я тоже не трезвенник, но, видя образ жизни Инева, сколько раз говорил ему: уймись, уменьши хотя бы литраж. Бытылка водки вечером «с устатку» – это ж какой организм выдержит. Даже такой, какой достался Иневу от родителей, дедов-прадедов, присядёт. А потом и приляжет. Ну, теперь и прилёг уж…

А организм, действительно, выдающихся достоинств. Чтобы понять, каких именно – достаточно представить американо-российского гражданина Стивена Сигала*. Инев – и лицом, и ростом, и статью с косой саженью в плечах – очень похож на голливудскую «икону стиля». И самое интересное, в своё время выяснилось, что похожесть – отнюдь не случайна. Она – родовая, поскольку Инев был вполне себе родственником голливудской знаменитости, чьи предки когда-то именно с родных мест отца моего друга детства и дунули в Америку. Об этом же свидетельствовал и характер Инева – резкий, решительный, особо не церемонящийся, если нужно применить силу. Одно слово – воин, он и жизнь-то свою главную провёл в воинской амуниции: служил на Дальнем Востоке, восточнее – почти некуда. Дошёл до замкомполка, а когда грянули 90-е – уволился в запас. Тогда-то и свела судьба сызнова двух друзей детства, до того разбросанных взрослой жизнью по полюсам огромного Советского Союза.