СОКОЛ ЯСНЫЙ
СОКОЛ ЯСНЫЙ— Тетя Оля, вам письмо из Запорожья.
Девушка-почтальон с улыбкой протянула Коваленковой конверт.
— Из Запорожья? — удивленно переспросила Ольга Михайловна и вскрыла письмо.
Твердый мужской почерк. Нет! Незнакомый. Но кто же мог написать:
«Дорогая Ольга Михайловна!»
«Дорогая Ольга Михайловна!»
Глаза впились в строчки:
«Никогда я не забуду Вас, Ольга Михайловна, а также Полину Семеновну Коваленкову, Александру Филатовну Поднебесную, Филата Андреевича Ларионова. Хорошо помню, как вы лечили меня, раненого, беспомощного, грудным молоком, как делились последним куском хлеба, как прятали в лесу от карателей-фашистов…»
«Никогда я не забуду Вас, Ольга Михайловна, а также Полину Семеновну Коваленкову, Александру Филатовну Поднебесную, Филата Андреевича Ларионова. Хорошо помню, как вы лечили меня, раненого, беспомощного, грудным молоком, как делились последним куском хлеба, как прятали в лесу от карателей-фашистов…»
Так вот оно что… Из какого страшного далека весть! Коваленкова хотела вздохнуть, но горло сдавила спазма. По лицу побежали слезы, мешая прочесть последние строчки:
«Всегда буду в долгу перед Вами за спасенную мне жизнь».
«Всегда буду в долгу перед Вами за спасенную мне жизнь».
Девушка-почтальон стояла, присмирев, боясь оторвать хозяйку дома от сокровенных мыслей. Наконец не выдержала — спросила:
— Тетя Оля, а кто этот человек, что прислал вам письмо?
Коваленкова вздрогнула, тыльной стороной ладони провела по лбу, будто отгоняя нахлынувшие воспоминания, тихо ответила: