Суровую зиму облегчали добрые вести из-под Москвы, где наша армия все дальше отгоняла немцев. Эти вести и объясняли то напряжение, с которым работала магистраль, они и помогали преодолевать усталость, которая, казалось, вот-вот свалит с ног. Конечно, были и особенные события, которые согревали сознание и душу.

…Ночью, промерзший до костей, Федор вернулся со станции, откуда только что отправил сформированный тяжелый эшелон с танками, прибывшими с разных уральских заводов. В то время, когда наступление наших войск под Москвой достигло самого высокого накала и подходило к критическому моменту, все воинские эшелоны в московском направлении отправлялись немедленно. Счет велся не на часы, а на минуты.

У телефона дежурил Юра Паклин. Он, видимо, дремал.

— Звонил кто-нибудь? — спросил Федор, появившись в дежурке.

— Звонили.

— Кто?

— Сообщили, что тебе присвоено звание старшего лейтенанта.

— Какое звание? — не понял Федор.

— Обыкновенное, очередное. Велели поздравить, — улыбнулся Юра. Он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда бумажный пакетик, развернул его. — Вот, я тебе кубики новые приготовил. Поздравляю.

— Ладно, потом, — смутился Федор. — Ты лучше сбегай-ка за углем, подтопить надо.

Кубики прикололи только через несколько дней, когда их обоих вызвали в управление, предупредив быть при аккуратной форме. В тот день, в присутствии всего личного состава, впереди медали «За отвагу» Федору на грудь прикрепили орден «Знак Почета». Федор сначала косил глазами на начальника, прикреплявшего ему орден, а потом на Юру Паклина, замершего перед начальником, который еще четыре месяца назад грозился ему трибуналом, а сейчас, довольный, прикреплял к Юриной гимнастерке такой же орден.

А буквально через пару дней после этого вдруг позвонил сам Славин. Федора удивил его вопрос:

— Федор Тихонович, как там у тебя работает Паклин?

— Хорошо работает, — ответил ему Федор, добавив: — Только я его редко вижу — по неделе из командировок не вылезает.

Следующим вопросом Славин озадачил его еще больше:

— А Колмаков сможет принять на себя от Паклина еще и его участок?

Федор сразу с ответом не нашелся. А Славин, как всегда, не умел ждать. Последовал короткий приказ:

— Пришлите Паклина ко мне. Немедленно.

Федор выполнил приказ, но его тревожила неизвестность.

К вечеру Паклин влетел в оперпункт возбужденный и радостный. Федор и Колмаков переглянулись, но еще ничего не успели сказать, как раскрасневшийся Юра удивил их окончательно, вытащив из-под полы шинели поллитра водки. Это непьющий-то и некурящий Паклин!