Саид ничего не знал о последнем шаге Берга. Абсолютно ничего. По-прежнему он рисовался ему бодрым, жизнерадостным и торопливым. Всегда торопливым и никогда лежащим навзничь. Саид разговаривал с Рудольфом — мысленно, — рассказывал ему о Ниме, о солнце, о том, что стало легче дышать и силы, кажется, возвращаются. Виден конец пути. «Аист» где-то здесь, и осталось лишь настичь его.

После солнечных ванн Саид покидал арены и отправлялся за город в расположение гарнизона. В штаб он попадал часам к двенадцати, именно в тот момент, когда после утренних строевых занятий штандартенфюрер Арипов возвращался к себе и принимался за сводку. В Ним постоянно прибывало пополнение, и легионеров надо было распределить по ротам, отправить на объекты — охрану железнодорожных узлов, мостов, складов. Наиболее надежных, а это устанавливалось по анкетным данным, полковник передавал в зондеркоманду. Зондеркоманда подчинялась непосредственно СД и руководил ею немец Кампф. На его обязанности лежал контроль за спокойствием тыла, практически это выражалось в очистке окрестностей Нима и соседних районов от парашютистов-диверсантов и групп сопротивления. Легионеров, назначаемых в зондеркоманду, проверял Саид как представитель Главного управления СС и доверенное лицо гауптштурмфюрера Ольшера.

Пока ни один из кандидатов не заинтересовал Саида. Всего двадцать человек отправил он Кампфу — «аиста» среди них не было. Не встретился он и в прежних списках легионеров, составленных еще до приезда Саида — судя, конечно, по анкетам, что другое можно использовать в таком случае, не спросишь же самих легионеров о тайном крещении на втором километре Берлинер ринга. Птичье имя существовало для немногих, возможно, только для двух или трех человек. Но в анкете мог значиться последний пункт «путешествия» легионера — Берлин. Пункт этот и искал Исламбек в анкетах.

Не значился Берлин в последних анкетах. Не было его и в прежних списках. Все легионеры прибыли из бывших восточных оккупированных областей и столицу третьего рейха даже в глаза не видели, а если и видели, то мельком, из окон вагона или из-за борта грузовика, которые торопливо несли их на запад. Разбитый и горящий Берлин не внушал им бодрости и не вызывал желаний умереть на его камнях, как призывал Хаит. Туркестанцы приезжали в Ним мрачные и злые, словно дивы.

«Где же «аист»? Почему он не спешит на юг? Саида терзали сомнения: а что, если «священная птица» уже прилетела и свила гнездо где-нибудь в стороне от Нима». Аисту не обязательно приземляться в зондеркоманде, он может нести обычную караульную службу на станции или патрулировать шоссе, ведущее к испанской границе. Дорога притягивает к себе диверсантов, а именно диверсанты интересуют «аиста». Должны, во всяком случае, интересовать, иначе зачем он здесь!