— Плохо! — пробормотал он и покачал головой. — Лучше чистить надо. Любой обругает меня, бездельником назовет, а командир наряд раньше времени даст и перед строем заставит выйти!

Пользуясь нечастым за последние дни затишьем, красноармейцы отдыхали, лениво покуривали, перебрасываясь редкими фразами. Лежали на полу не разуваясь и не раздеваясь, чтобы по первому сигналу тревоги без суетни и толчеи занять свои боевые посты.

Покончив с ружьем, Назарка убрал со стола посуду, смел крошки и начал выводить буквы, которые нарисовал дядя Гоша... Вошли командир взвода и отделенный. Фролов был взволнован и озадачен. Папаха залихватски сдвинута на затылок, шинель распахнута. Тепляков, по обыкновению, был спокоен и сдержан, хотя и его вид насторожил Назарку.

— Выходи строиться! — подал команду взводный.

Небольшой отряд замер в ожидании. Фролов прошел вдоль строя, пытливо вглядываясь в знакомые лица бойцов.

— Товарищи красноармейцы! — Голос командира взвода звучал торжественно и приподнято. — Выкормыши мировой хищнической буржуазии, якутские белобандиты, стянули к городу большой кулак — все свои наличные силы. Они мечтают уничтожить власть рабочих и крестьян, завоеванную нашей кровью. Они вновь хотят надеть позорное ярмо рабства на бедняков и хамначитов. Белым бандитам помогают всякие-разные иностранные банкиры, капиталисты и помещики!.. Товарищи красноармейцы! Наступил решительный момент. Противник готовится завладеть городом, чтобы потом выступить на подмогу своим сподвижникам под Якутск. Мы застряли у них горше, чем кость в горле. Если они одолеют нас здесь, значит, смогут развивать подлую войну и дальше, несправедливую войну против освобожденных от ига капитала рабочих и крестьян! Лучше все, как один, поляжем, но не пустим врага в город! Жизни свои не пожалеем за дело революции!

Бойцы стояли не шелохнувшись, навытяжку и слушали с окаменевшими лицами. Назарка мало что понял из горячей речи взводного, но по общему настроению красноармейцев, по тому, с каким вниманием они слушали своего командира, он сообразил, что произошло что-то очень важное.

— Да здравствует вождь мировой революции товарищ Ленин! Да здравствует партия большевиков и пролетариат — могильщик капитализма! — закончил Фролов, перевел дыхание и объявил: — Сейчас в полном составе выступим на дополнительное укрепление обороны! Мобилизовано все трудоспособное и сознательное население!

Посуровевшие красноармейцы разошлись без обычного гвалта и шуток. Многие сгрудились вокруг дяди Гоши и о чем-то тихонько расспрашивали его. Назарка тоже начал было протискиваться поближе к отделенному, но Фролов, обмахивавший папахой залоснившееся лицо, поманил его к себе.