Признаться, он, Юра, именно этих пыток и страшился. Рассказывали такое!..

Когда Юру ввели, он прежде всего окинул взглядом комнату, но не увидел никаких орудий пыток. Даже плетки с проволочными и свинцовыми концами на стенах не видно. На стене над столом висит только портрет барона Врангеля. Он совсем непохож! На самом деле у Врангеля голова, как алебарда. Лицо-лезвие приделано к очень длинной и тонкой шее, поднимающейся прямо к темени. Очень странная голова… Это и поразило Юру, когда он увидел Врангеля в доме Бернистов, где барон прятался два года назад под чужим именем от советской власти. «Зря его советская власть освободила из-под ареста», — сказал тогда Трофим Денисович.

На стене против Юры карта России. Маленькие флажки на булавках отмечают линию фронта. Юра хорошо ее знает, даже где стоят какие части. В гостиной Бернистов тоже висит такая же карта с флажками. Первая армия генерала Кутепова стоит от Азовского моря до Александровска на Днепре, охватывая всю Таврическую губернию. В эту армию входят знаменитые офицерские дивизии: орловская, марковская, донские части. Вторая армия генерала Драценко вытянулась от устья Днепра вверх по реке до Александровска. Кроме них, флажками отмечены автоброневой и конный корпуса генерала Барбовича. Там действуют кавалерия с тачанками, бронеавтомобили. И, наконец, группа генерала Бабиева — так называемая «дикая дивизия». Все в бешметах, с кинжалами, в бурках на плечах. Головорезы!

— Любуешься? Кстати, я давно не отмечал наших побед. — Фальстаф подошел к карте, выдернул один флажок и вколол его повыше со словами: — Станция Синельниково. — Вколол второй, сказал: — Юзовка, — и, глядя на карту, стал рассуждать вслух: — Если вторая армия выйдет на правый берег Днепра в тыл каховской группе красных, ей конец. Как красным удалось создать этот плацдарм на нашем берегу Днепра? Пришла новая дивизия — сплошь коммунисты. Во главе — немецкий генерал Блюхер. Захватим Херсонщину — это два… Ну и займем Донбасс. И будет уголь — это три. Соединимся с поляками — это четыре. А там — на север. И Москва наша! — И, быстро повернувшись к Юре, в расчете захватить его врасплох: — Вам, подводчикам, лесные товарищи что говорили о военном положении?

Юра смолчал, соображая, говорить или нет? Потом все-таки решил сказать:

— Говорили что-то насчет командира Блюхера… Из рабочих он. Русский. И что-то насчет неудачных десантов врангелевцев на Дон и на Кубань.

— Не врангелевцев, а вооруженных сил Юга России! Насчет Блюхера врут. Немецкий генерал, это совершенно точно. И насчет десантов врут.