– Беглый король! Беглый король! – Потом, обратившись к Андреа, сказал: – Ступайте к королеве и скажите ей, чтобы ехала одна.

Андреа пошла исполнять поручение.

Пять минут спустя вошла королева и стала рядом с Людовиком.

– Зачем вы сюда пришли, ваше величество? – спросил король.

– Умереть с вами, государь, – ответила Мария Антуанетта.

– Вот теперь она воистину прекрасна, – прошептал Шарни.

Королева вздрогнула: она услышала эти слова.

– Я в самом деле думаю, что мне лучше было бы умереть, чем остаться в живых, – сказала она, взглянув на Шарни.

В этот миг национальная гвардия маршировала уже под самыми окнами дворца.

Стремительно вошел Жильбер.

– Государь, – сказал он королю, – вашему величеству нечего больше опасаться: господин де Лафайет внизу.

Король не любил господина де Лафайета, но не более того.

Что до королевы, то она откровенно ненавидела генерала и не скрывала своей ненависти.

Вот потому-то Жильбер и не услышал никакого отклика на свое сообщение, которое, по его мнению, должно было обрадовать их величества более, чем любое другое.

Но Жильбер был не из тех, кого может смутить королевское молчание.

– Вы слышали, ваше величество? – твердо сказал он. – Господин де Лафайет находится внизу и ждет приказаний вашего величества.

Королева по-прежнему молчала.

Король сделал над собой усилие.

– Пускай ему скажут, что я благодарю его, и пригласят подняться.

Один из офицеров поклонился и вышел.