Удивленная Нисетта продолжала:

– Несколько дней спустя я увидалась с ним, и он посоветовал мне скрыться, так как мое имя было произнесено прислугой.

Вот тогда я и стала госпожой Левасеер, что тебя так удивляло. Через три года, когда все выяснилось, я бросила его.

– Это ужасно! – подумал вслух Панафье.

– Что ты говоришь?

– Ничего. Но это еще не все. Ты снова с ним увиделась.

– Мы виделись с ним мало. Только спустя два месяца после дела Левассера.

– Какого дела?

– Когда он сошел с ума.

– И ты называешь это делом?.. – с горечью сказал Панафье.

– Он приказал мне отправиться в путешествие в Женеву и Лион.

– Из-за Эжени Герваль по прозвищу «Графиня»…

– Да ты полицейский! – вскричала Нисетта, явно испуганная.

– Ты ездила в Лион, чтобы познакомиться с Эжени Герваль?

– Да, – сказала Нисетта, дрожа от страха.

Панафье перехитрил ее. Теперь она понимала, что значили мнимая страсть и странный каприз Моля. Все это имело одну цель – поиски Андре Берри.

Она постоянно попадалась в грубые ловушки, расставляемые для нее, и на этот раз она зашла слишком далеко. Для нее не было возможности отказаться от сказанного, надо было продолжать свои признания.

Панафье, заметивший внутреннюю борьбу Нисетты, сказал ей:

– Ты понимаешь, Нисетта, что теперь речь идёт о твоей свободе. Я одним словом могу отправить тебя в префектуру. Твоя участь зависит от твоего чистосердечия.

– Но я не виновна. Я действительно была поверенной этого человека.