Саша и компания так расшумелись, что он треснул по столу ладонью:

— Да дайте ему по шее и гоните… Позвали отца? Как фамилия?

— Проверить надо, кто такой? — сказал бдительный машинист. — А ну и впрямь, какую пакость подложил?

Саша осознала всю пучину своей глупости. Есть ли у Виконта документы? И зачем она сама подкинула мысль о бомбе?

— Да вон отец, возле колонки.

Саша поспешно взглянула в окно. Там, на удивление окружающим, Виконт сосредоточенно мыл руки, невзирая на мороз.

— Ну, признавайся лучше добром, отец это? Как звать, говори!

— А кто же еще? — озорство не покинуло Сашу даже в этот напряженный момент. — Отец, разумеется. Не видно, что ли — одно лицо! Александр Шаховской — мое имя. Его — Павел Андреевич Шаховской!

— Сейчас приволоку папашу, — машинист, сказав так, никуда, однако, не пошел, а крикнул в проем двери:

— Гражданин Шаховской!

Саша старалась поймать взгляд округлившихся глаз Виконта. Но он уже вошел в комнату, придав лицу почему-то максимально беспечное, с оттенком рассеянности, выражение. Сашу оттерли в угол. В ответ на требование о документах, Виконт подошел к столу и протянул бумаги, осведомившись:

— Ну, что-нибудь новенькое?

Начальник вернул Шаховскому документы:

— Да сын ваш нашкодил.

— Сын? Нашкодил? Беда с этими сыновьями, распустились. Который мой? Где он?

— Да Александр, их, что у вас, много?

Виконт поперхнулся:

— Как? Ах, Александр… Ну этот! Нет, удивительно, казалось, самый воспитанный из всех!

— Вот полюбуйтесь, а вернее, надавайте по шее, на паровоз лазил без спросу!

— Да-а-а. Создал мальчишку на свою голову. Вы не находите, — обратился он к окружающим, — что мне было бы спокойнее с дочерью?