При выходе он упал, кубарем скатился по разрушенным порожкам. Древко флага поломалось, и он, взяв простыню здоровой рукой, понес ее над головой не оглядываясь. Я заметил лежащий среди битого кирпича кожаный бумажник. Поднял и нашел в бумажнике фотокарточку Адема. На снимке Адем восседает в кресле и курит сигару. Усы у него закручены кверху, прическа на пробор, на пиджаке какая-то медаль.

Пальчиков готовил связки гранат. А впереди, через улицу, все маячила серая громада, похожая на корабль, и плевала в нашу сторону огнем. Но стены, потолок выдерживают, покачиваются, однако не разваливаются, что ни говори, а немцы умеют обстраиваться. И похоже, с прицелом… на военные действия.

5

Адем, возвратясь с переговоров в свой дом-крепость, тотчас же поднялся на чердак и тут обнаружил: часть крыши, обращенной в сторону центральной площади, разобрана, орудие перемещено к образовавшейся дыре и нацелено для стрельбы по командному пункту Лаха. Адем поглазел через дыру на видимую часть города — ему стало нехорошо, оттого что город показался ему тонущим в бурлящем море дыма и огня: утренний ветер раздувал пожары, кудрявил дым… В отверстие залетело несколько искр, покружив светлячками, они опустились на пол и вскоре погасли.

— Господин капитал, все готово для обстрела, — доложил ему сержант орудийной прислуги.

— По своим? — вкрадчиво переспросил Адем.

— По изменникам, господин капитан.

— А тебя как зовут, сержант?

— Отто Людендорф…

— Людендорф?

— Да, Людендорф.

— Знаменитая фамилия. Людендорф разбил русскую армию. Историю изучал? — подсел к Людендорфу Адем.

— Так это мой дед, господин капитан.

— Дед?! Садись, господин Людендорф, — показал Адем на диван. — Так знаменитый Людендорф твой дед?

— Так точно, господин капитан.

— Тогда я не понимаю твои действия…

— Какие действия, господин капитан?

— Людендорф громил русских, а ты куда нацелил свое орудие?!

— Так приказал майор Нагель…

— О да! — буркнул Адем. — Позовите ко мне капитана Неймана.