– Куда они делись? Найдите их скорее и убейте!
Люди метались по комнате, но никого не находили.
– Они ушли! – сказал дон Хосе. – Этот индеец, должно быть, чародей. Я это уже давно заметил!
– Они не могли скрыться! – настаивал дон Педро. – У всех входов поставлена стража, и ни одно живое существо не имело возможности выскользнуть из дома. Ищите здесь, они куда-нибудь спрятались!
– Ищи сам, – сквозь зубы процедил Смит, – они, вероятно, узнали про тайный ход в часовню и прошли туда!
– Нет! – возразил дон Педро. – Я только что оттуда, и следов их там нет… Среди нас завелся предатель, вот что! Если я только узнаю, кто…
– Не привести ли собак? – предложил дон Хосе. – Они почуют их след.
Кровь застыла у меня в жилах, но дон Педро, к нашему счастью, отверг план сына.
– Зачем тут собаки, когда мы и так обшарили всю комнату? Оставим до утра, а на рассвете начнем поиски. Этих людей надо найти во что бы то ни стало! Если они ускользнут, то мы погибли. Уж и так из-за этих
Они ушли, оставив комнату в полной темноте. Мы вздохнули свободнее. Но опасность еще сторожила нас, так как минут через десять отец и сын вернулись, правда, одни. Между ними произошел следующий разговор:
– Ты был без ума, Хосе, когда приглашал их сюда! Ведь ты знал, что я не хочу денег, полученных за жизнь белого!
– Я желал мести, а не денег!
– Хороша месть, которая угрожает нам всем смертью! Когда я поймаю их завтра и расправлюсь, то немедленно покину эту страну и переселюсь подальше, где буду в безопасности. Я вовсе не желаю быть повешенным, как собака. А теперь нам надо, не теряя времени, заняться стариком-индейцем, потому что пьяным я проболтался о нем англичанину. Я не думал, что он останется жив и сможет передать мои слова…
– Да, сегодня ночью или никогда!
– А что если эти скоты не захотят говорить?
– Найдем какое-нибудь средство! Во всяком случае, будут они разговорчивы или нет, но их надо тоже сделать безмолвными… Теперь идем!
Прошел самый томительный час в моей жизни, когда в комнате опять раздались легкие шаги Луизы. Она подошла к нашей стене и тихо спросила:
– Вы здесь, господин мой?