Молча он взобрался, пользуясь трещинами свода, на самый верх арки и лежал, держась одной рукой и раздвигая еще больше самую дальнюю трещину.

– Сойди скорее, Молас! – крикнул ему сеньор. – Ведь если арка свалится, то и ты упадешь вместе с нею!

– Ничего! – ответил Молас. – Сегодня все равно мой Судный день: попавшая в меня пуля поразила меня насмерть, и я больше не жилец на этом свете!

– Прощай, благородный человек! – сказал ему сеньор. – У меня нет другого оружия, а то я был бы с тобой!

– Прощай, возлюбленный брат мой, верный слуга Сердца! – послал я ему свой последний привет. – Твой поступок получит свою награду!

– Далеко они? – спросил Молас.

Мы осторожно заглянули за край карниза и увидели, что футов за шестьдесят под нами опять остановились наши враги, точно чего-то опасаясь. Один из них о чем-то горячо говорил с доном Педро, стараясь его убедить, но тот, по-видимому, не соглашался. Наконец он сдался и отдал какое-то приказание. Этих нескольких минут промедления было достаточно, чтобы дать Моласу время справиться со своим делом.

– Скорее! – шепнул ему сеньор. – Они идут!

Молас отбросил топор и уже работал своим охотничьим ножом, стараясь разрушить цементную связь, сковывавшую камни столько веков.

– Назад, Молас, назад! – повторял сеньор, но тот не слушал, а быть может, и не слышал.

Сцепление становилось все тоньше и тоньше, но все еще держалось. Тогда Молас переполз на внешнюю сторону свода, и вес его тела пересилил сцепление. Раздался треск, потом глухой шум, и каменная громада пала вниз, на ступени лестницы, увлекая с собой и великодушного Моласа. Нашим глазам представилась перемешанная груда камней и человеческих трупов: никто не избежал своей участи, только дон Педро, шедший впереди всех по лестнице, остался в живых. Но один неожиданно оторвавшийся обломок карниза свалил его с ног, и он с высоты третьей площадки полетел вниз.

Все было кончено.

– Пойдемте искать тело нашего спасителя, – предложил сеньор, и мы все последовали за ним.

Внизу мы нашли трех привязанных мулов с большим запасом провианта, потом не постеснялись отобрать у мертвых врагов их ружья, которые могли еще пригодиться, и патроны.

Все они были убиты наповал, правда, еще шевелился и стонал дон Педро, упавший на мягкий грунт.

– Воды, воды! – послышались его мольбы.

Сеньор подошел к нему и влил в рот немного водки из фляги, которую мы нашли на одном из мулов.

– Как вы милосердны! – заметила Майя. – Я бы, кажется, ничего не сделала, чтобы облегчить участь этой собаки!

– Кто из нас без греха, – ответил сеньор, – и потому мы должны быть милосердны!