Пока мы вели разговор, я заметил, как к моему «оппоненту» подтянулись еще несколько офицеров, не хотевших показываться и поэтому прятавшихся за деревьями.

Курд продолжал расспрашивать:

— Ты называешь себя другом бея. Кто ты?

— Эмир может отвечать только на вопросы равного себе. Приведи сюда своего командира или проводи меня к нему. Мне — посланнику бея — нужно с ним поговорить.

— Господин, ты что, один из тех чужаков эмиров, которых взяли в плен?

— Да.

— И ты на самом деле не предатель?

— Ты что говоришь, ты, жаба! — вдруг прикрикнул кто-то на моего собеседника. — Ты разве не видишь, что это эмир, который может стрелять без остановки? Отойди в сторону, ты, червь, и пропусти меня к нему!

Из-за дерева тотчас же вышел юный курд. Он подошел ко мне и с большой почтительностью сказал:

— Слава Богу, что я опять тебя вижу, господин! Мы о вас так беспокоились!

Я узнал в нем одного из тех моих спутников, которым вчера удалось ускользнуть от мелека, и отвечал:

— Нас потом снова взяли в плен, но сейчас дела вообще-то идут не так плохо. Кто ваш командир?

— Раис Далаши, а с ним храбрый хаддединский эмир из племени шаммаров.

Я с радостью воспринял эту приятную весть. Значит, Мохаммед Эмин нашел все-таки, как я и предполагал, дорогу в Гумри, и вот он здесь, чтобы нас освободить.

— Я не знаю раиса, — сказал я. — Веди меня к нему.

— Господин, он великий воин. Вчера вечером он пришел к бею и, услышав, что бей попал в плен, поклялся сровнять Лизан с землей и отправить всех его жителей в ад. Теперь он продвигается к Лизану, а мы идем впереди, чтобы его не застали врасплох. Но, господин, где же твой конь? Тебя что, ограбили?

— Нет, я добровольно оставил его у несториан. Но пойдем же!

Я взял коня за повод и последовал за курдом. Не успели мы пройти и сотни шагов, как наткнулись на группу всадников, среди которых, к моей большой радости, я увидел и Мохаммеда Эмина, сидевшего на лошади. Он тоже сразу меня узнал.

— Хамдульиллах! — воскликнул он. — Слава Аллаху, давшему мне возможность снова тебя увидеть! Именно он позволил тебе уйти от этих несториан. Но, — прибавил он испуганно, — ты что, убежал из плена без своего коня?

Это казалось ему невероятным, поэтому я сразу же его успокоил: