— Стрелок из тебя, холоп, неважнецкий, — покачал головой поляк. — Да и то сказать, из хама не выйдет пана. А ну, марш в строй! — Он грубо схватил Крашенинникова за шиворот и подтолкнул в сторону отряда.

Иван и Антип обменялись быстрым взглядом, подумав об одном: дойдет ли письмо до адресата?

— Эй, пся крев! Стой! — послышался вдруг сзади резкий окрик.

Голос показался Крашенинникову знакомым. Он обернулся и в первое мгновение опешил: перед ним стоял здоровенный детина — вражеский солдат, с которым он осенью, во время вылазки, сошелся в поединке.

— В гости, значит, к нам пожаловал?! — зловещим тоном произнес солдат.

Иван молчал.

— Что ж, милости просим! В прошлый раз мы, кажется, не довели беседу до конца, — воскликнул поляк и схватил Крашенинникова за руку.

Подошел старший.

— В чем дело?

— О тот хлоп из осажденной крепости, — горячо заговорил солдат.

— Что ты мелешь чепуху? — усмехнулся старший. — Это один из сотен мужиков, взятых во время прочесывания.

— Говорю вам…

— Я сам с патрулем подобрал его вчера на дороге, — перебил седоусый. — А сегодня… — не договорив, он кивнул в сторону отряда русских мужиков.

— Нет! Это будет большой ошибкой. Ему надлежит сохранить жизнь.

— Как он мог выбраться из крепости?

— Не знаю.

— Не знаешь, а говоришь.

— Да ведь это «летающий московит»!

— Что?..

— Да, это тот самый «летающий московит», о котором у нас в стане столько разговоров, — с торжеством повторил солдат.