— Если сын твоего друга вошел в долину с восточной стороны, он непременно был бы схвачен и доставлен во дворец Сублатуса. Я был бы осведомлен о белом пленнике — это здесь большая редкость. Да, к тому же, меня назначили на службу в Колизей, где содержатся заключенные,— своего рода мстительные происки императора, ибо это самые неприятные обязанности, которые приходится исполнять офицеру.

— Возможно ли, чтобы молодой человек вошел в долину с западной стороны?

— Нет,— ответил Прокус.— Этот путь, которым тебя привели сюда,— единственный. Он хорошо охраняется. На восточном краю наших земель есть еще один город — Каструм Маре. Он расположен на острове посреди озера. Берега этого озера покрыты топкой трясиной, несущей гибель несведущему путнику. А выйти лесом к берегам болот Каструм Маре невозможно. Если чудом удастся преодолеть кордоны, выставленные Сублатусом у горного прохода, в лесах незнакомца непременно схватят варвары и тоже доставят во дворец.

— Ну, так я на некоторое время воспользуюсь твоим гостеприимством,— решительно заявил Тарзан.

— Ты будешь желанным гостем,— с улыбкой ответил Прокус.

Три недели пребывал в гостеприимном доме Матеуса Прокуса человек-обезьяна. Феофилата прониклась большой симпатией к обаятельному варвару, тем более, что в скором времени оба они — и гость и хозяин — решили отказаться от услуг переводчика. Несколько занятий с почтенной Феофилатой обновили знания латыни, полученные Тарзаном, и он, чтобы практиковаться ^ разговорной речи, пускался в долгие беседы с любезной хозяйкой. Та не уставала слушать увлекательные истории о чудесах внешнего мира, о достижениях цивилизации, о модах и обычаях, о политических событиях и о прочем.

Тарзан же ловил малейшие сообщения о пребывании незнакомых людей в Затерянной долине. Он все ждал, что объявится след Эриха фон Харбена, но таких сведений не поступало.

Тем временем тот, кого так стремился отыскать человек-обезьяна, вел жизнь римского патриция при дворе императора Востока в Каструм Маре. Большую часть своего времени он проводил под библиотечными сводами. Правда, сердце щемило, когда молодой человек вспоминал, что знакомится с древними папирусами не в качестве свободного исследователя, а как пленник императора. Он частенько мысленно строил планы побега, но забывал их, как только переступал порог дома своего хозяина Септимуса Фавания и его встречал теплый взгляд прелестных глаз милой девушки, дочери любезного дядюшки Септимуса.

Так шли дни, а где-то в другой части мира маленькая перепуганная обезьянка неслась по верхушкам деревьев, спеша к одной ей известной цели.