Тарзан сразу узнал в черном ораторе Итингу — посланника прекрасной Далекты. Хотя и не полностью, но он понял, что Итингу рассказывает матроне о скором прибытии белого варвара и сообщает инструкции, которые дал ему на этот случай Матеус Прокус. Темпераментные жесты Итингу и широко раскрытые рты слушателей служили ясным доказательством того, что неф постарался сделать спой рассказ увлекательным.

Матрона, слушавшая внимательно и сохранявшая при этом полный достоинства вид, кажется, в душе тоже весьма забавлялась. Но Тарзан не мог решить, что так веселило почтенную даму — комичность ситуации, в которую угодили все действующие лица, или возбуждение рассказчика.

По мере наблюдения Тарзан проникался к даме все большей симпатией. Ее фигура дышала спокойствием и величавостью. Седые локоны были аккуратно и не без изящества уложены в очень идущую ей прическу. Одежда п манеры матроны выдавали личность незаурядную во всем. В общем, перед Тарзаном была аристократка с головы до пят в лучшем смысле этого слова.

Очевидно, Итингу в своем повествовании дошел до описания варвара, спасшего его хозяйку от наглых посягательств Фастуса. Руки рассказчика летали, помогая хозяину изображать в лицах происходившее в саду Далекты. Тут Тарзан и прервал пантомиму, спрыгнув с ветвей прямо на дорожку, где стояла вся группа.

Неожиданное появление варвара рядом с рассказчиком насмешило чернокожую прислугу. Матрона же, силясь сохранить бесстрастное выражение лица, невозмутимо спросила Итингу:

— Это тот самый варвар?

— Да, это он.

— Скажи ему, что я Феофилата, мать Матеуса Прокуса,— приказала матрона чернокожему.— И еще добавь, что я благословляю его появление в моем доме от имени сына и самолично.

С помощью Итингу в качестве переводчика Тарзан обменялся приветствием с Феофилатой и поблагодарил ее за гостеприимство.

Затем прислуге было велено сопроводить Тарзана в отведенные для него покои и проследить, чтобы чужестранец ни в чем не нуждался.

Солнце уже перевалило далеко за полдень, когда Матеус Прокус возвратился домой. Он сразу же отправился в комнату к Тарзану. С ним был Ану — тот негр, которого человек-обезьяна уже видел в саду у Далекты.

— Я останусь здесь с тобой в качестве переводчика,— сказал Ану,— заодно буду прислуживать тебе.

— Осмелюсь заметить,— обратился к Тарзану Прокуд— что во всем городе мой дом — это единственное место, которое не обыскивают. Уже целых три центурии посланы обшаривать все строения и городские парки, а также лесные опушки возле городских стен. Хотя Сублатус убежден, что дерзкого варвара и след простыл, но поиски не велено прекращать. Тебе придется провести в моем доме несколько дней, после чего, я думаю, удастся найти возможность переправить тебя за городскую стену.