С этой улыбкой вошедший и умер, когда Аполлоний всадил ему в спину свой меч по самую рукоять. Другой рукой он толкнул дверь камеры, и она захлопнулась перед носом у солдат. Те побежали прочь по коридору, унося с собой свет факелов. Их напугала неожиданная смерть командира.

— Теперь нельзя терять ни минуты,— шепотом скомандовал Прокус.— Бежим!

— У вас есть ключи и время, чтобы убежать, пока станет известно о случившемся,— пробормотал Аполлоний.— Да хранят вас всемогущие боги. Я пошел. Прощайте,— и он растворился во тьме тюремного коридора.

Прокус осторожно разомкнул ошейник Тарзана. Потом человек-обезьяна избавил от оков своего товарища. Двое мужчин распрямились и вскочили на ноги. Им не нужно было разговаривать друг с другом — всю неделю они обсуждали план побега. Теперь оставалось претворить его в жизнь.

Главной целью было найти и освободить Кассиуса Асту и Квинта Металлиуса, на чью отвагу и честность друзья могли положиться. Да еще требовалось собрать вокруг себя остальных пленников и принять бой. А после надлежало приступить к исполнению дальнейших замыслов.

Молча, как тени, скользили друзья по коридору, отпирая камеру за камерой — большинство их пустовало. Дуденда, Луанда и Огонно, их прежние соседи по заключению, были уже отпущены на свободу по закону арены, который цезарь велел соблюсти в отношении безобидных туземцев-ваг ого.

Время поджимало. В глубине тюремных стен слышалась подозрительная возня. Тарзан и Прокус уже отчаялись найти своих товарищей, как вдруг случайно обнаружили их в камере-клетке с выходом на арену. С ними вместе сидели несколько профессиональных гладиаторов, которых по непонятному капризу цезаря почему-то задержали в тюрьме. Это настроило бравых вояк еще более враждебно к Сублатусу, если такое было возможно. Все они радостно пообещали пойти с Тарзаном, куда бы он ни приказал.

— Некоторые из вас простятся с жизнью этой ночью,— предостерег их человек-обезьяна, когда лишенные ошейников и наручников бывшие узники собрались в одном из пустующих помещений. Стража тем временем, гулко топая, в недоумении носилась по коридорам тюрьмы.

— Те, кто выйдет из переделки живым,— продолжал Тарзан свою проникновенную речь,— отомстят цезарю за все нанесенные обиды.

— Погибших боги встретят как героев,— сказал один гладиатор,— Мы идем на святое дело, лишь бы битва была хороша...

— Она будет хорошей, это я вам гарантирую,— пообещал Тарзан.— Будет жаркий и долгий бой.

— Тогда мы идем с тобой,— заявили гладиаторы — Вперед!

— Только я еще должен освободить своих друзей,— сказал человек-обезьяна.