– В самом деле? Тогда подумай получше, моя прелесть.

Я во все глаза уставилась на него.

– Уж не пытаешься ли ты угрожать мне, Коннор Уинслоу? А если да, то чем?

Уже почти совсем стемнело, а Кон тем более еще и стоял спиной к последним лучам света, повернувшись ко мне и привалившись плечом к воротам. Поза его казалась абсолютно непринужденной. Я скорее почувствовала, чем заметила на себе его взгляд – внимательный, бдительный и неприязненный. Однако заговорил Кон легко и дружески:

– Угрожаю тебе? Да ни за что на свете, любовь моя. Но мы, знаешь ли, партнеры и работаем вместе. Я не позволю тебе забыть нашу… сделку… так быстро. До сих пор у тебя все получалось просто великолепно, гораздо лучше, чем я смел хотя бы надеяться… и дальше все пойдет точно так же, лапочка, до тех пор, пока я… и ты, разумеется… не получим того, что хотим. Ну что, честно?

– Еще как.

За чащей быстро всходила луна. Первое слабое мерцание посеребрило реку. Небо в просветах темного занавеса листвы и ветвей приняло оттенок вороненой стали. Кобылка, щипавшая траву в тридцати футах отсюда, подняла голову и уставилась на нас, прядая ушами. В тени живой изгороди и деревьев она слабо поблескивала, точно статуэтка из бледно-серебристого металла, гладкого и холодного. Жеребенок стоял рядом и тоже глядел на нас.

Напрягая зрение, я с любопытством посмотрела на Кона.

– Интересно…

– Да?

– Интересно, как далеко ты зайдешь, чтобы получить то, что хочешь?

– Порой мне и самому интересно. – Судя по голосу, Кона это развлекало. – Возможно, ты удивишься, кузиночка, на что вдруг оказываешься способен, когда у тебя в жизни нет ни черта, кроме того, что ты можешь сделать – или взять – своими собственными руками. Да и потом, что тут плохого? Когда знаешь, что можешь… – Он умолк, и мне показалось, будто по лицу его скользнула улыбка. – Что ж, вот оно как, дорогая моя девочка. Я не собираюсь снова срываться с насиженного места… я остаюсь – честными средствами, если удастся, но, Богом клянусь, если придется, то и грязными!

– Понятно. Что ж, теперь мы знаем, чего друг от друга ждать, правда? – Я вытащила пачку сигарет. – Закуришь?

– Спасибо. А не слишком ли ты много куришь, а?

– Пожалуй.

– Я знал, что тебе хватит ума не ударяться в панику первый же раз, как тебе что-то не понравится. Так в чем, собственно, проблема? У меня есть спички. Вот.

В мгновенной вспышке я отчетливо разглядела своего ненадежного союзника. Вопреки беззаботному тону и щедро расточаемым ободрениям, лицо его не выражало ни единого следа приязни или хотя бы просто человеческого участия. Это было лицо человека, всецело сосредоточенного на одной-единственной задаче, щекотливой и даже опасной, требующей абсолютного внимания. Это я. Меня надо было вернуть обратно в строй.