Состав «Красной Стрелы» будто специально формировали так, что вагоны класса люкс, как и купейные, и плацкартные, каждый раз непредсказуемо оказывались то в голове, то в хвосте, то в середине поезда. И кто знает, где они остановятся в этот раз. Что-то вроде лотереи. Даже существовало особое правило — где встал, там и торгуй. И не важно, остановился перед тобой плацкарт, или «мягкий». Причем с прибыльной стороны было удобней, если перед торговцем останавливался плацкарт — продаж больше. Зато у вагона класса люкс было интересней.

На этот раз один «мягкий» был в голове поезда, а второй — в середине. И если у первого вагона класса люкс привокзальным торговцам удалось увидеть саму актрису Любовь Орлову и сталевара-орденоносца Михаила Крестникова, которые, о чем-то оживленно беседуя, прошли в комнату отдыха вокзала, а так же еще кучу знаменитостей, которые вышли на перрон прикупить чего-нибудь вкусненького, то тем, кому достался второй «мягкий» вагон, повезло меньше. Точнее совсем не повезло.

Вагон оказался практически пуст. Всего два человека.

Мужчина под сорок, чуть лысоватый, крепкий на вид, одетый в добротный летний костюм, легкие брюки и светлые мягкие туфли. Вполне себе такой обычный мужчина в очках-велосипедах и со шляпой в руках, похож то ли на бухгалтера, то ли на учителя.

И женщина лет тридцати — тридцати пяти, а может, и сорока… Никак не понять, сколько же ей лет на самом-то деле. С модной стрижкой «боб- каре», острыми — тронь, уколешься — слегка подвитыми кончиками темных волос и точно выверенной челкой. В строгом жакете и плотно облегающей бедра юбке, в чулках, туфлях-лодочках и с маленькой бисерной сумочкой в руках. Из украшений на женщине был только серебряный медальон в виде колесика с двумя — один внутри другого — ободьями и изломанными зигзагом-молнией двенадцатью спицами. Медальон висел на тонкой серебряной цепочке, которая заканчивалась маленьким замочком на красивой шее.

Мужчина первым вышел из вагона, надел шляпу и подал руку женщине. Та спустилась следом, взяла мужчину под руку, и они пошли в сторону ресторана.

— Это кто ж такие будут? — толкнула торговка пирожками Антонина Семеновна свою подругу Никитичну, которая продавала маринованные грибки.

— Что-то не признаю, — ответила Никитична растерянно. — Никак не признаю?

— Вот незадача, — пожала плечами Надька, которая продавала пассажирам семечки. — А говорила, что всех знаменитостей в лицо знаешь. Ой, гляньте- ка, бабу-то вроде как качнуло… Да она, кажись, поддатая…

— Дура ты, Надька, — презрительно взглянула на нее Антонина Семеновна. — По всему видно, что люди порядочные.