– Вы оказываете мне много чести, сеньор командир, –

ответил молодой человек с притворным смущением, – но, право, я не знаю, могу ли я принять ваше любезное приглашение…

– Почему, сеньор студент?

– Мне не хочется окончательно поссориться с дядей. Он богат, я – его единственный наследник… А после того, что между нами сейчас произошло, скажу вам правду, я боюсь…

– Та, та, та! – весело перебил офицер. – Вы чудесный малый, вы мне нравитесь, и я помирю вас с дядей, будьте спокойны.

– Если так, то я следую за вами, капитан!

– Идем! Вы увидите, что он примет нас хорошо. Пять минут спустя капитан дон Горацио де Бальбоа вошел в дом алькальда в сопровождении своих офицеров и Энкарнасиона Ортиса; последний, смеясь в душе, продолжал притворяться очень смущенным.

Дон Рамон Очоа был неприятно поражен этим новым вторжением. Он не мог себе объяснить присутствие Энкарнасиона Ортиса, но обменявшись с ним коротким взглядом, он несколько успокоился и принял злополучных гостей с самой изысканной вежливостью, хотя внутренне проклинал их от всего сердца.

– Сеньор алькальд, – сказал капитан в ту минуту, когда дон Рамон готов был спросить у него о причине их прихода, – не более часа назад вы уверяли меня в вашей преданности королю, и я хочу публично доказать, что доволен вами. Поэтому я пришел к вам обедать и привел с собой моих офицеров и вашего племянника, которого вы, по-видимому, плохо приняли. Прошу вас помириться с ним, если хотите доставить мне удовольствие!

– Уверяю вас, дорогой дядя, – почтительно сказал молодой человек, – я сожалею о моих ошибках и смиренно прошу вас простить меня.

– Ну, вот и все! – сказал испанец. – А теперь прикажите подавать обед.

– Я могу вам предложить лишь очень скромный обед, сеньор.

– Мы им удовольствуемся, если он предложен от чистого сердца.

– Хочу думать, что в этом вы не сомневаетесь.

Офицеры уселись, и два пеона по приказу хозяина принялись поспешно накрывать на стол.

В ожидании обеда алькальд приказал подать прохладительные напитки.

Под предлогом помощи своему дяде в хозяйственных хлопотах молодой человек успел, не возбуждая подозрения, шепнуть ему несколько слов, которые полностью успокоили дона Рамона и вернули ему присутствие духа и хорошее настроение.

Наконец обед был подан. Испанские офицеры весело заняли места за столом, ломившимся от яств.

В начале обеда офицеры вели себя пристойно. Студент-богослов пил мало, но зато усердно подливал другим.

Вскоре гости основательно опьянели. Они начали зло высмеивать мятежников, издевались над алькальдом и бросали по его адресу едва скрытые угрозы.