В кабине сидел Похитун.

– Куда, Хомяков? – окликнул он.

– В город.

– Деньги есть?

– Есть. – Я похлопал себя по карману, где лежала пачка накопленных для Фомы Филимоновича марок.

– Садитесь со мной, – предложил Похитун. – И на секунду заглянем в казино. Только на секунду.

Я втиснулся третьим в кабину, и через десять минут машина остановилась возле казино. Шофер попросил Похитуна не задерживаться: дорога предстояла долгая, и ему хотелось добраться до полка засветло.

К моей радости, Похитун отказался сесть за стол и лишь попросил меня купить ему бутылку водки на дорогу, Я

купил две и вдобавок кое-что из закуски. Он рассыпался в благодарности. Мы распрощались, не ведая о том, что увидимся не скоро…

Похитун с машиной подвернулся очень кстати: я вы играл время и избавился от возможной слежки.

Быстро добравшись до «хором» Фомы Филимоновича, я увидел возле покосившегося забора, облепленного пышными пластами снега, Таню. Она расчищала дорожку деревянной лопатой. На всякий случай я оглянулся хотя в этом и не было нужды: Таня уже подала условный знак, что все в порядке. Мгновенно я протиснулся сквозь щель и побежал по тропинке ко входу в подвал. Надо было немедленно увидеть Криворученко, сунуть ему шифровку с просьбой «создать» мою семью в Москве и сейчас же откомандировать его обратно в лес. Может быть, не поздно, может быть радиограмма спасет меня.

Я скатился по ступенькам в подвал, шагнул в открытую дверь и попал в мощные объятия Криворученко.

Как и в первый раз, горела лампа, но стол был уже накрыт, и за ним восседал причесанный, в чистой рубахе

Фома Филимонович. Пахло чем-то вкусным.

Я высвободился из лапищ Криворученко и спросил:

– Сколько времени тебе надо, чтобы вернуться в лес?

– А что случилось? – в свою очередь спросил он бледнея.

– Надо немедленно передать радиограмму. Когда очередной сеанс?

– В двадцать три тридцать, – ответил он. – Но мы можем вызвать наших и раньше. А что такое?

– Напишу – прочтешь, – коротко ответил я и сел за стол, чтобы составить шифровку.