– Это можно сделать и сейчас, – разрешил Габиш.

Гюберт сказал:

– Курков ниже вас на голову. Молод, ему всего двадцать лет. Блондин, узкое, длинное лицо. Почти безбровый.

Ходит немного вразвалку. На нем будет черная шапка и шинель моряка. Левая рука в лубке и на повязке. Он сам должен найти вас. Он назовет пароль: «Куда держите путь, гражданин?» Вы ответите: «Пробираюсь до хаты, домой».

Ясно?

– Да. «Пробираюсь до хаты, домой». Ясно.

– Раций Брызгалоф везти не надо, – предупредил Габиш. – Вызывайте Саврасоф и вручайте ему.

– А если Саврасов не найдет возможности выехать? –

спросил я.

– Найдет! – твердо сказал Гюберт. – Напишите ему, что вы привезли для него деньги, и он явится без задержки.

Габиш рассмеялся.

– Это есть умно! – воскликнул он.

В кабинет без стука вошел комендант Шнабель и поставил на стол металлический поднос. На нем были три рюмки, бутылка итальянского вермута и несколько мандаринов, обернутых в тонкую бумагу. Когда Шнабель вышел, Габиш сказал:

– Надо очшень карашо думать, как ви будет встречайт

Виталий Лазаревич.

Поскольку ни Габиш, ни Гюберт до этого не называли при мне Доктора ни по фамилии, ни по имени (я узнал это от Похитуна), я сделал удивленное лицо и с наигранным недоумением спросил:

– Простите, господин оберст, кого я буду встречать?

– То есть как? – удивился Габиш и взглянул на Гюберта.

– Ви не знайт, как звать Доктор?

Трудно было сказать, была ли это новая неожиданная проверка или простая забывчивость со стороны моего шефа.