Флоре. Донья Флора, обрадованная добрыми вестями, которые вечером принес дон Иниго, встретила молодую девушку, как принимают даже незнакомых, когда на сердце радость.

А когда на сердце радость, то лица подобны окнам дома, освещенного изнутри; как бы плотно ни были задернуты занавески и затворены ставни, свет пробивается наружу. И прохожие, заметив этот свет, останавливаются и говорят:

«В этом доме живут счастливцы».

Увидев, что лицо доньи Флоры сияет радостью и стало еще прекраснее, девушка чуть слышно вздохнула, но все же донья Флора услышала ее тихий вздох. Она решила, что незнакомка пришла с какой-нибудь просьбой.

– Вы хотели поговорить со мной? – спросила она.

– Да, – прошептала Хинеста.

– Подойдите ко мне и скажите, что я могу сделать для вас?

Хинеста покачала головой.

– Я пришла, сеньора, оказать вам услугу, а не просить о ней.

– Мне? – удивилась донья Флора.

– Да, – проговорила Хинеста. – Вы говорите себе: какую услугу можно оказать дочери богатого и всесильного дона Иниго, – ведь она молода, прекрасна и любима доном

Фернандо?

Донья Флора вспыхнула, но не стала отрицать.

– Так вот, – продолжала Хинеста, – эту девушку можно осчастливить бесценным даром, без которого все другие ничего не стоят: даровать ему бумагу о помиловании того, кто ее любит.

– Я думала, – промолвила донья Флора, – что бумагу о помиловании отнесли дону Фернандо в горы, где он скрывается.

– Дона Фернандо уже нет там, где я с ним рассталась, –

грустно ответила Хинеста.

– Боже мой! – воскликнула, вся дрожа, донья Флора.

– Однако я знаю, что он вне опасности, – добавила

Хинеста.