Этот ротмистр, которому я бы серебряной ложки не доверил, а не то что миллион!

– Подождите, – сказала Лидочка. – Вы понимаете, что этот ротмистр ни черта не понимает в вашей ситуации? Мы скажем ему, что бумаги отдела охраны памятников старины можно получить только в Бологом… Власть на местах, понимаете? Затем мы трое – я, Жорж и вы, mon cher Ртищев, – выезжаем со справкой, которую я уже добыла, в

Бологое, едем в эти самые Роженки или Ложенки с кое-каким инструментом, будто бы необходимым археологам, и все остальное всем понятно.

– А как же он? Ротмистр?

– Ниночка вскружила ему голову… Он будет счастлив остаться здесь на денёк-другой. А мы скажем ему, что едем хлопотать о справке, получив её, дадим ему телеграмму, и он выедет в Бологое, где мы его будем ждать!

– А есть ещё люди, которые считают, что у женщин нет практического ума! – воскликнул Щегловитов.

– Все хорошо, – сказал Ртищев, – но вы забыли главное… План! План часовни, склепа и места, где замурован клад, – он у Таланова. Без плана нельзя ехать. Мы ничего не найдём.

– План у него зашит в лацкане пиджака.

– Откуда ты знаешь?

– Он проболтался Ниночке.

И тут опять помогла гениальная Лидочка:

– Мне нужно полчаса времени, чтобы распороть лацкан, вытащить бумажку или, вероятно, клочок полотна с планом часовни и склепа. Но как снять с него пиджак?

– Ночью. Он будет ночевать в моей комнатке, – сказал

Ртищев, – на софе.

– Чепуха! Он проснётся. Вы представляете себе, что будет?

– Есть идея! – воскликнул Жорж Щегловитов.

И вечером он предложил гостю принять ванну.

– Именно об этом я вас хотел просить! Именно об этом!

Вы представляете, я ведь с дороги… И как это любезно с вашей стороны.

– Мой халат и туфли к вашим услугам…