– Мэйми! – воскликнул я. – Не говорите о благодарности! Это слово лишнее между друзьями. Мы с Джимом делили богатство, теперь будем делить бедность. Мы сделали все, что было в наших силах, и больше не о чем говорить. Я постараюсь подыскать себе работу, чтобы вы с

Джимом могли уехать куда-нибудь в леса и хорошенько отдохнуть: Джиму это совершенно необходимо.

– Джим не может взять ваши деньги, мистер Лауден, –

сказала Мэйми.

– Как это не может? – возразил я. – Он их возьмет – ведь я же брал его деньги.

Вскоре после этого явился Джим и, не успев еще снять шляпу, уже заговорил со мной на проклятую тему.

– Ну вот, Лауден, – сказал он, – мы собрались все вместе, дневные труды окончены, у нас впереди целый вечер, так начинай же свой рассказ.

– Сперва поговорим о делах, – сказал я машинально, тщетно стараясь, в который уже раз, придумать хоть какую-нибудь правдоподобную историю. – Я хотел бы точно знать подробности нашего банкротства.

– Ну, это дело прошлое. Мы заплатили по семи центов за доллар, и это еще хорошо. Судебный исполнитель… –

При этих словах лицо его исказилось, и он поспешил заговорить о другом. – Но это все уже позади, а мне хотелось бы узнать подробности истории с бригом. Я чего-то не понимаю, и мне кажется, что за всем этим что-то кроется.

– В самом бриге, во всяком случае, ничего не крылось, –

сказал я, натянуто засмеявшись.

– Это-то я и хочу уяснить себе, – возразил Джим.

– Почему я не могу ничего узнать у тебя о банкротстве?

Словно ты стараешься избежать этой темы, – заметил я, совершив непростительную ошибку.

– А ты словно стараешься избежать разговора о бриге, –

сказал Джим.

Пути к отступлению были отрезаны, и по моей собственной вине.

– Мой милый, если тебе так не терпится – что ж, пожалуйста, – ответил я и начал веселым тоном излагать историю нашего плавания.

Я говорил с одушевлением, остроумно – подробно описал остров и бриг, изображал в лицах разговоры матросов и заявление кока, поддерживал напряжение… Роковое слово! Я так хорошо поддерживал напряжение, что оно так и не разрядилось, и, когда я умолк – написать «кончил» я не решаюсь, потому что никакого конца не было, – Джим и Мэйми уставились на меня в удивлении.