– Этого дана поймали мы с братом. Он говорит, что у него дело к элдормену Ордульфу. Говорит, что нам за него дадут награду.

Я попытался улыбнуться крестьянину. Видно, он не хотел, чтобы меня сожгли бесплатно.

Всадник в шлеме, видно, тан, покачал головой.

– Наш досточтимый элдормен в плену у данов. А даже если он освободится, не верится мне, что станет он давать серебро за такого жалкого пленника. Скорее уж наградит вас, если вы принесете ему его голову.

– Подожди отец, дай мне взглянуть, – произнес всадник в сером плаще за спиной тана.

Этот голос был знаком мне, но я не мог поверить, что снова его слышу.

Всадник в плаще тронул коня и выехал чуть вперед. Он сдвинул с головы свою накидку, чтобы лучше рассмотреть меня, и рыжие волосы упали ему на лицо. Вернее, ей, потому что это была Бриана.

Она посмотрела мне в лицо и спросила:

– Какое дело у тебя, дан, к элдормену Ордульфу?

Я попытался улыбнуться ей, но потом сообразил, что она не назвала меня по имени. Видно было, что ей не хочется, чтобы в толпе узнали, что мы знакомы.

– У элдормена долг передо мной, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. – Многие скажут, что долг, не отданный вовремя, – урон чести.

– Не тебе тут говорить о чести, дан, – сурово сказал тан Эльфгар, отец Брианы, чье имя я хорошо помнил по ее рассказам.

Потом он обернулся к дочери:

– Ты знаешь его? – Он обвел глазами толпу и объяснил им:

– Моя дочь была в плену у данов, и ей удалось сбежать. Не зря мы так долго молили господа о милосердии.

Я едва не рассмеялся, но сумел удержаться. Что ж, господь или я, но Бриана действительно вернулась домой. А мне мои боги что-то не очень помогали в последнее время.

Бриана еще раз внимательно посмотрела на меня и сказала:

– Я несколько раз видела этого дана. Он у них был хёвдингом – вождем над кораблем – человеком не из последних. – Она замолчала, а затем продолжила. – Потому грехов на нем больше, чем на простом дане, и смерть на костре была бы для него слишком легкой. Он заслуживает суда и смерти более мучительной. Надеюсь, что суд элдормена Ордульфа удостоит его четвертования или смерти на колесе. То будет достойной карой за все его злодеяния. Она повернула коня и стала выбираться из толпы. Народ одобрительно заголосил. Я хотел крикнуть вслед Бриане что-нибудь про месть отвергнутых жен, но промолчал. К чему все это теперь? Костер, четвертование или смерть на колесе – какая разница? Я не доставлю ей радости и не покажу, что испугался.

Тан Эльфгар подал знак, из толпы вышли несколько воинов и, подняв меня за связанные руки, поволокли куда-то. Мои ноги волочились по земле, а вывернутые плечи болели, однако я был приучен терпеть боль. И это было еще не самое страшное.