«Правое» женщины было «левым» мужчины, и избрала она его не ради каких-либо побуждений к добру, а потому, что ее ребенок был столь же потребен ей, как обед — мужчине. Который же из двух был благороднейший инстинкт? В доисторические времена, господа, оба были одинаково благородны, ибо инстинкт мужчины столь же содействовал тому, чтобы мы с вами могли собраться здесь, в просвещенном Париже, как и инстинкт женщины.

«Право» или «лево»? Вот что доныне осталось основой морали, все остальное — одни кружева. В то время как я здесь беседую с вами, в Мадлене идет служба, биржа закрыта (глядя на часы), но другие игорные дома действуют. Cafe de Paris наполняется, сестры милосердия посещают больных.

Мы остро чувствуем, что некоторые люди делают добро, а некоторые делают зло. Мы задумываемся над происхождением всего этого, и ответ приходит к нам из доисторических лесов.

Я есмь «выбор». Могу выбрать «правое», могу избрать и «левое». Когда я обитаю в сердце мужчины, мой выбор клонится в эту сторону, когда я живу в сердце женщины — в ту сторону.

Я не религия, но между мужчиной и женщиной я создал основной антагонизм мотивов, который послужит основой для всех будущих религий и этических систем. Я успел уже провести смутную черту, отделяющую свирепость и алчность от чего-то, что еще не имеет имени, но что в будущих веках назовется Любовью.

Я есмь постоянная величина, но смутный план, начертанный мной на зиждительном мозгу человека, будет использован вечно созидающими годами; купола и колокольни пронизают небеса, жрецы развернут свитки папирусов, бесконечное развитие заложенной мной основы «правого» и «левого» приведет к постройке пантеона с миллионом алтарей для миллиона богов, коих ныне только трое: стопа мастодонта, крик ребенка в когтях птеродактиля и я, кому предназначено остаться в будущем единым богом из трех: я — решающее начало, я — выбор!»

* * *

«Мозговая железа не имеет определенных функций, вот почему Декарт и объявил ее местопребыванием души. «Здесь нет ничего. Давай-ка вселим сюда что-нибудь», и вселил идею души. То была старая метода.

Мифология внушает нам, что мозговая железа не что иное, как последний след глаза какого-то гада, ныне давно исчезнувшего. Это новая метода; результат не столь красив, но более точен».

— Вы закончили свою послекурсовую работу и, вероятно, покинете Париж, как другие. Имеются ли у вас какие-либо планы?

Лекция кончилась, слушатели толпились у выходов, и Адамс разговаривал с Тенаром, с которым был лично знаком.

— Да нет, — сказал Адамс. — До сих пор ничего определенного. Конечно, я думаю практиковать у себя на родине, но пока не вижу никаких путей.