Так же и Максина была новым типом женщины для Адамса. Ни разу еще на его пути не попадалось существо, столь редкостное и прекрасное, как этот законченный цветок парижской теплицы. Она представлялась ему едва распустившейся розой, столь же мало сознающей свою красоту и свежесть, как присутствие капель росы на ее лепестках, и говорящей миру голосом своего собственного очарования: «Смотрите на меня!»

— Итак, — сказал капитан Берселиус, прощаясь с гостем в курительной комнате, — сегодня вечером я уведомлю вас о дне и часе нашего отъезда. Все мои парижские дела будут закончены сегодня. Недурно было бы, если бы вы зашли ко мне накануне отбытия, чтобы сговориться окончательно.

— До свидания.

IV. СЛОНОВОЕ РУЖЬЕ

IV. СЛОНОВОЕ РУЖЬЕ

Выйдя от Берселиуса, молодой человек свернул по направлению к Елисейским Полям.

В какие-нибудь сутки в его жизни произошел целый переворот. Курс ее неожиданно изменился, как если бы поезд, следовавший по Северогерманской дороге, внезапно очутился на линии Средиземного моря.

Открывшиеся перед ним вчера горизонты, хотя и неясные, были так или иначе американскими горизонтами. Практика в одном из центральных американских городов. Предвиделась тяжелая борьба, ибо денег было мало, а реклама в области медицины играет большую роль, в особенности в Соединенных Штатах.

Все это теперь пошло насмарку, и из смутного будущего выступили резкие очертания определенной перспективы: Африка, с ее пальмами и ядовитыми злаками, Конго, Берселиус.

Кроме всего этого, перед ним стояло еще нечто, почти отодвигавшее все остальное на задний план: Максина.

До сих пор еще ни одна женщина не занимала места в его планах будущего.

Адамс достиг площади Согласия, не замечая ни улиц, ни прохожих. Он подробно вспоминал Максину Берселиус: поворот ее головы на фоне шпалер, изгиб губ, умеющих так хорошо говорить без слов, уши, похожие на маленькие нежные раковины, золотистые переливы волос, руки, платье.

Адамс остановился на перекрестке, обдумывая, куда ему повернуть, когда его схватили сзади за локоть, и, оглянувшись, он увидел доктора Стенгауза, английского врача, основавшегося в Париже, где он имел блестящую практику.

— Вот так удача, — сказал Стенгауз. — Я потерял ваш адрес, иначе попросил бы вас навестить меня. Что вы сейчас делаете?

— В данное время — ничего.

— Когда так, послушайте. Я иду к пациенту, на улицу Горы Фавор. Пройдитесь со мной, тут близко.

Они прошли через площадь Согласия.

— Полагаю, что ваши послекурсовые занятия уже кончились, — заметил Стенгауз. — Думаете практиковать в Штатах?