Вполне возможно, что фашисты уже заинтересовались Дроневичками. Вилли заметил нечто подозрительное, когда сменялся и передавал пост Фрицу. Утром, часов в девять, когда они расположились в доме Ванды, солнце уже ярко светило и было хорошо видно, как из сосновой рощицы, росшей возле дома, вышел какой-то мужчина в гитлеровской форме. Сначала он показался Вилли похожим на отпускника, так как был без оружия и без ремня с портупеей да и прогуливался как-то небрежно, словно прохожий. Но затем солдат подошел вплотную к изгороди и внимательно осмотрелся, а потом огородами направился к дому Яна Сойки.

Возможно, это был просто случайный прохожий, но последовавшее затем событие еще больше обеспокоило Вилли. Утром по дороге прошло вооруженное подразделение численностью до сорока человек. Пройдя метров пятьдесят, подразделение свернуло направо и скрылось в лесу. Ванда, которой Вилли рассказал об увиденном, очень сомневалась, что солдаты шли на занятие. По ее мнению, это мог быть только карательный отряд. Неясно было только, куда они направлялись.

Через день подобная картина повторилась, только в первый раз гитлеровские солдаты шли по дороге, а во второй раз они прошли вдоль забора. Вилли уже не мог скрывать своих опасений и все рассказал товарищам.

Эрнст и Андре не хотели его и слушать.

— Хороши же мы будем, если каждый раз, как увидим какого-нибудь фашиста, станем давать деру, — отчитал Эрнст друга. — Тогда нам только и придется радировать в Центр о перемене своего месторасположения, а не о выполнении полученного задания.

— Мне кажется, что мы спокойно можем оставаться здесь.

Вилли не имел веских доказательств собственной правоты, и ему ничего не оставалось, как согласиться с мнением друзей. Более того, он даже подумал, что начал все видеть в черном цвете. К тому же жалко было бросать убитого на охоте оленя, а из кухни доносился такой аппетитный аромат жареного мяса, что Вилли моментально вспомнил о том, что после трапезы у Сойки, когда они ели мед, в желудке у него ничего не было, кроме двух кусков черствого хлеба.

Поскольку олень оказался старым, Ванда решила приготовить гуляш. После полудня она пригласила всех партизан в комнату. Стол был раздвинут и покрыт белой скатертью. Даже стаканы стояли на нем, так как лесничий принес в подарок солдатам ароматного самогона-первача, который он где-то купил. Обед начался. Ванда в фартуке, надетом на выходное платье, внесла кушанье. И хотя мясо оказалось немного жестковатым, оно все равно понравилось всем без исключения.

После вкусного обеда, поскольку вокруг царили тишина и спокойствие, антифашисты и некоторые солдаты остались за столом. Вилли начал рассказывать всем о своем родном городе Вайсвассере. Он частенько вспоминал своих старых боевых друзей, оставшихся в Лаузице, интересовался тем, кто из них жив, и не скрывал своего страстного желания встретить весть об окончании войны в их обществе.