— Разумеется, ведь мы, коммунисты, — настоящие интернационалисты. Для нас, для всех советских людей и для миллионов других людей в мире все трудящиеся равны, даже если они думают так же, как и ты. — Макс горячился. Иронический тон Сроки обидел его. В нормальных условиях он поговорил бы со своим собеседником по-иному, но сейчас не место. Оба лежали на мокрой листве и прислушивались, не идет ли следующий состав. — Продолжай в том же духе, — сказал Макс. — Я могу себе представить, чем ты однажды кончишь, если не расстанешься со своей злостью и недоверием к людям. После войны с такими взглядами можно стать бандитом. Вот уж перспектива! Да и для Польши хорош подарочек!..

— Замолчи! — грубо оборвал его Срока. — Я мог бы… если бы мы были не здесь, а в каком другом месте…

— Но мы находимся именно здесь. Тихо! Там кто-то есть. Смотри!

По шпалам кто-то шел. Если смотреть снизу на идущего по полотну, то можно было подумать, что у него руки длинные-предлинные, как конечности у гориллы. В правой руке его раскачивался фонарь. Это был железнодорожный обходчик, который молча, еле волоча ноги, обходил свой участок пути.

— Мои друзья говорили мне, что ты хладнокровный, решительный человек и к тому же честный, — продолжал Макс, когда обходчик скрылся из виду. — И это мне понравилось. Я думал, что мы с тобой поймем друг друга, но теперь вижу, что ты не хочешь понять меня. Интересно, как ты собираешься жить в будущем?

— Этого я и сам не знаю. Я хочу быть свободным. Но тут получается заколдованный круг… — Срока неожиданно замолчал.

— Одной свободы человеку мало, — заметил Макс. — Волк тоже свободен… Я тоже хочу быть свободным, но только как равный среди равных. Я хочу, чтобы мне доверяли и в то же время хочу нести ответственность за свои поступки. Я хочу, чтобы после меня на земле остался след, чтобы моя жизнь на ней не прошла напрасно. Именно так я представляю себе жизнь.

— И когда ты только оставишь меня в покое? — Срока поковырял прутиком в земле. — Я такой, какой есть. Я умею только ненавидеть или не ненавидеть. Всех немцев я ненавижу. Когда Тадеуш в первый раз повел нас знакомиться с вами, я готов был прыгнуть на тебя и вцепиться тебе в горло. Я видел, как ты тогда внимательно разглядывал меня и даже улыбался. Тогда я подумал, что ты просто-напросто шпион, у тебя нужно вырвать из рук автомат и из него же застрелить тебя. Таких блондинчиков я не раз видел среди эсэсовцев. И чего только нужно этим германцам от нас?

— Сам ты германец, — усмехнулся Макс. — Посмотри-ка в зеркало на свою физиономию. В спешке ты очень просто мог бы сойти за немца. Хорошо еще, что у меня мог бы оказаться не твой характер и не твои взгляды на жизнь.